О мазохистах Опции

[Александр Вакуров]

http://lual.livejournal.com/76741.html#cutid1

Макс Бондаренко

Он пришел с лицом убийцы,
с взглядом злого кровопийцы...
Он сказал, что он мой критик и доброжелатель мой.
Что ему, мол, стиль мой низкий
эстетически неблизкий,
я - фуфло, а он - Белинский,
весь неистовый такой.

Т. Шаов.




Общественное сознание часто не видит разницы между мазохистами и саморазрушающимися личностями. На самом деле, это две большие разницы. Или четыре маленькие. В мазохизме, в отличие от самодеструкции, много энергии, много борьбы и протеста. те, которых принято называть "злобными жертвами" и "кузнецами собственного геморроя", - это как раз мазохистические личности.

Мазохиста отличает то, что он способен соорудить себе оскорбление из чего угодно.


Отличный пример мазохистических паттернов поведения зачастую можно встретить в ЖЖш-ных комментах. К примеру, таких: "ваш пост муть дикая и совершенно нечитабельная хуита" (коммент реальный, взят из журнала коллеги). К собствено сабжу может прилагаться подробный - буквально, построчный - разбор текста с комментариями о том, отчего да почему это является-представляется автору коммента именно тем, чем представляется. Может, впрочем, и не прилагаться. Потому что, на самом деле, задачи что-то разбирать-анализировать у мазохиста нет. Его задача - естественно, неосознаваемая - максимально нарушить границы другого человека. Оскорбить, нахамить, наговорить гадостей... добиться в итоге того, чтобы быть посланным нахуй. И дальше радостно орать что-нибудь типа "Посмотрите на него (нее)! Как он(а) себя ведет! Как разговаривает! А еще в очках! А еще в шляпе!".

Собственно, именно ради возможности вот так поорать все и проделывается. Это - момент торжества мазохиста, его бонус, пиковые переживания себя как злобно и цинично похеренного борца за правду, которые составляют его главный выигрыш в отношениях с другими людьми. Собственно, больше ничего ему от отношений и не нужно, весь цимес в том, чтобы воссоздать ситуацию ранней травмы, в которых его-ребенка, отвергали и оскорбляли более взрослые и более сильные. И отыгрывать эту травму в интерьере себя-взрослого, уже способного того, кто отверг и оскорбил, громогласно уличать и обличать.

Логика в стиле "не любо - не слушай, не нравится - не читай" тут не работает. Мазохист так не может. Ни не читать того, что не нравится, ни промолчать, ни даже высказать свое негативное мнение в какой-то более корректной форме. Не потому что не хочет. Потому что - не может. Его прет. Все то, что в окружающем мире не нравится, действует на него, как красная тряпка на быка. Разум в эти моменты безмолвствует, поведением руководит одна, но пламенная страсть - восторжествовать над тем, что не нравится, победить, одолеть, взять верх... "переиграть" свою травму заново, так, чтобы у нее получился счастливый исход. Такой, в котором обидчик покоряется, раскаивается и смиренно признает его правоту.
Такой мазохистический травматик обычно достаточно легко узнаваем. Это и профессиональный рррэволюционэр (неважно, в какой сфере жизни), и штатный борец за абстрактную справедливость, и любой "радетель за чужую добродетель", круголосуточно готовый критиковать все, что видит, от модной в этом сезоне длины юбок до мирового общественного устройства, и каждый, кто старательно пытается "дать ума" и "научить жизни" по запросу и без оного... Всеми ими движет один и тот же (разница только в его интенсивности) порыв - восстановить душевное равновесие, переиграв свою травму.

Не получается. Даже в тех редких случаях, когда оппоненты раскаиваются и признают, удовлетворение и душевное спокойствие все равно не наступают. Может наступить лишь опустошение, которое сам человек ошибочно принимает за временное спокойствие. И это совершенно понятно. Потому что те, с кем борется мазохист сейчас, не имеют ничего общего с теми, кто когда-то нанес ему травму. Эти, из его взрослого настоящего, не более, чем экраны для проекций. Можно сколько угодно выливать на них свою ярость и протест, но эти чувства будут продолжать накапливаться. Потому что "нарыв", который вырабатывает этот эмоциональный "гной" продолжает существовать. И для его излечения нужно, чтобы причины, вызывающие подобные чувства, были осознаны, а сами чувства возвращены по адресу - тем, кто вызывал их когда-то и кому невозможно было их открыто выразить.

[Александр Вакуров]

Продолжение

Все, что нас не убивает, возможно, добьет нас завтра.


Существует очень распространенный миф о том, что мазохист - это человек, испытывающий удовольствие от страданий. Несмотря на то, что это - миф, стоит признать, что мазохистические паттерны реально дают много оснований для того, чтобы такая точка зрения продолжала существовать. Поведение мазохиста - такое, в котором непременно нужно создать себе сложности с неприятностями (и побольше, побольше!), а потом их с честью не преодолевать, жаловаться, раздражаться, бесконечно сетовать на свою несклавшуюся жизнь, и при этом находить сто тысяч объяснений тому, почему ситуацию нужно оставить именно такой вот со всех сторон некузявой - это, действительно, то, что умом трудно понять. И, в рамках формальной логики, действительно, в какой-то момент возникает идея о том, что раз человек так живет, что не живет, а мается, но при этом категорически отказывается что-то менять - значит, такая жизнь ему нравится.


И да, и нет.



Для более ясного понимания того, почему так происходит, необходимо понимать, что мазохистические паттерны поведения не с ветки ко взрослому да дееспособному индивиду падают. А формируются как способы выживания в ранних детских ситуациях, тех, когда возможности по изменению ситуации зачастую стремятся к абсолютному нулю, потому что ребенок мал, слаб и тотально зависим от своего взрослого окружения.


Развитию мазохистической патологии способствует рост ребенка в условиях, где родители систематически проявляют к нему жестокость, зачастую, даже садистическую. Не обязательно это должны быть физические избиения, могут быть словесные унижения - как прямые и грубые, так и косвенное обесценивание - попытки жестоко подчинить себе. При этом проявления любви и других теплых чувств обычно отсутствуют. А те садистические штучки, что вытворяют родители, зачастую ими же маскируются под любовь - "это для твоего же блага", "вырастешь - спасибо скажешь", "со мной так обращались, и я благодаря этому человеком вырос(ла)", и так далее, и тому подобное.

В этих условиях ребенок развивает защитный механизм, который психоаналитики называют кучерявым термином «либидилизация страдания». То есть, придание страданиям позитивного смысла. Фактически, ребенок начинает в этих страданиях видеть проявления любви. Тем более, что других проявлений он не видит, а допустить идею о том, что родители его не любят для малыша крайне сложно. А поскольку ничего хорошего они с ним не делают, он начинает думать, что то, что с ним делают, это и есть любовь.

Придание страданиям позитивного смысла, рассматривание их как проявление любви – пожалуй, самый важный аспект мазохизма. Фактически, это не поиск страданий, это поиск любви. В такой вот странной форме. Потому что именно это мазохист опознает как любовь, все остальное таковым не считается и избегается, потому что с этим не понятно, что делать.

В этом месте много и часто возникает вопрос - где грань между строгостью и садизмом, как определить, где заканчивается перове и начинается второе?
На мой взгляд, определить достаточно просто. Строгость, все-таки, обходится без унижения. На унижение в этом случае существует жесткий запрет. А в психологическом садизме всегда есть элемент унижения.

Развитие мазохистического поведения как способа приспособления к действительности относится к тому моменту, когда у ребенка начинает складываться такой механизм как воля. И - соответственно - своеволие, желание настаивать на своем. Развитие мазохизма связано с подавлением воли, с тем, что родители считают, что он должен быть сломлен и подчинен. И - NB! - процесс подавление воли ребенка, утверждение в собственной позиции главного, у родителей вызывает удовольствие.
При этом ситуация, по большей части. складывается так, что ребенка либо игнорируют - тогда, когда он ведет себя удобно, либо жестоко "воспитывают" - в те моменты, когда его поведение начинает вызывать у родителей дискомфорт. И получается, что ситуация, когда его мучают - лучше. Потому что в эти моменты ребенок существует, его видят и замечают.

Таким обазом, главный урок, вынесенный из этого опыта мазохистом можно сформулирвоать как "я смог выжить".

С одной стороны, правда, есть, чем гордиться. Выжить в условиях. максимально приближенных к невыносимым - не важно, физически или морально - это и со стороны взрослого-то подвиг, а для ребенка тем более.
С другой - за много лет существования в ситуации, где все подчинено только одному стремлению - выжить - "за борт выбрасывается" очень многое из того, что совершенно необходимо тогда, когда приходит время не выживать, а жить.
В своей борьбе за выжиыание мазохистический траматик оказывается вынужден отращивать "очень толстую кожу" - опять же, как в физическом плане (у них, как правило, очень высокая способность переносить боль и другой физический дискомфорт), так и в эмоциональном (за счет чего в отношениях они зачастую ведут себя "как слон в посудной лавке", искренне не понимая, что какие-то их слова или действия могут быть неприятны и/или болезненны для окружающих).

Из вышеизложенного, думаю, понятно, что если ситуация выглядит как полная жопа - то в такой ситуации мазохист обычно очень хорошо живет. Он в ней "четок, собран, напряжен и не лезет на рожон"... или, наоборот - лезет, имея при этом абсолютную уверенность в собственной правоте и давным-давно готовое объяснение для всех неприятных последствий, которые могут из этого проистечь - его не поняли, не оценили, он безвиннно и бескорыстно пострадал за правду.
В создании таких ситуаций мазохисты обычно хорошо преуспевают, их отличает способность в рекордно которткие сроки заставить кипеть от негодования даже снежную бабу. Эти люди как будто все время выпрашивают, чтобы их «отлупили» - если не физически, так словесно. А после того, как это происходит, они начинают вступать в борьбу и сражаться за справедливость. Превращая таким образом свое поражение в переживание собственного морального превосходства над тем, кто отлупил. .

Что, опять же, совершенно понятно. Любому из нас жизненно необходимо ощущение себя хорошим и правильным, сильным и успешным. Если долгое время ситуация складывается так, что человека мучают, а он - в силу своей малости. слабости и зависимости - не может открыто этому противостоять, это вызывает большое количество бессильной ярость. Ярость есть, а выхода для нее нет. Расквитаться с обидчиком напрямую невозможно. И получается, что отомстить можно только за счет чувства собственного морального превосходства, сохранить некую гордость за себя – что, несмотря ни на что, я выжил и оказался выше своих мучителей-тиранов.

http://lual.livejournal.com/77108.html