Про учителей и духовные практики., Как выбирать учителя. Опции

[Blaze]

Цитирую одного человека (Вячеслава):

"Есть такое правило: чтобы заниматься духовными практиками, нужно сначала состояться в социуме.
Должен быть баланс между внутренним и внешним миром и умение четко отделять один от другого.
Этим правилом зачастую пренебрегают...

Есть другое правило... чтобы чему-то учить надо сначала состояться самому.. в этом, а также личностно.... Когда человек (учитель) не может адаптироваться к социуму в силу каких-то личностных изъянов, он не может учить.
Для учителя важен баланс и гармония, тогда он сможет научить этому остальных. Это очень важный критерий.

Поэтому выбирая себе учителя, нужно меньше всего его слушать а попытаться ощутить его интуитивно на предмет цельности и подлинности...Именно ощутить..разум тут бессилен...".

Тоже касается и учеников. Чтобы начинать заниматься духовными практиками, нужно сначала состояться в социуме".

Мне понравилось. Я с этим полностью согласна. Мы слишком сильно связаны с внешним миром. И гармония с ним нужна обязательно.

Кто-что думает?

[Светлана Л.]

Притча
Она улетела



Пошёл Гусь в огород посмотреть, всё ли там в порядке. Глядь — на капусте кто-то сидит.
— Ты кто? — спрашивает Гусь.
— Гусеница.
— Гусеница? А я — Гусь, — удивился Гусь и загоготал. — Вот здорово — Гусь и Гусеница!
Он гоготал и хлопал крыльями, потому что такого интересного совпадения ему никогда встречать не приходилось. И вдруг замолчал.
— А ты почему не хлопаешь? — спросил он почти обиженно.
— У меня нечем, — объяснила Гусеница. — Посмотри: видишь — ничего нет.
— У тебя нет крыльев! — догадался Гусь. — Как же ты летаешь в таком случае?
— А я не летаю, — призналась Гусеница. — Я только ползаю.
— Ага, — припомнил Гусь, — рождённый ползать летать не может. Жаль, жаль, тем более, что мы почти однофамильцы.
Они помолчали. Потом Гусь сказал:
— Хочешь, я научу тебя летать? Это совсем не трудно, и если у тебя есть способности, ты быстро научишься.
Гусеница охотно согласилась.
Занятия начались на следующий день.
— Вот это земля, а это — небо. Если ты ползаешь по земле, то ты просто ползаешь, а если ты ползаешь по небу, то ты уже не ползаешь, а летаешь.
Так говорил Гусь. Он был силён в теории.
Из-под капусты высунулась чья-то голова:
— Можно и мне? Я буду сидеть тихо.
— Ты что — тоже Гусеница?
— Нет, я Червяк. Но мне бы хотелось летать... — Червяк замялся и добавил, немного смутившись, — Это у меня такая мечта с детства.
— Ладно, — согласился Гусь. — Сиди и слушай внимательно. Итак, мы остановились на небе...
Они занимались каждый день с утра до полудня. Особенно старался Червяк. Он сидел не шелохнувшись и смотрел учителю в рот, а по вечерам старательно готовил уроки и даже повторял пройденный материал. Не прошло и месяца, как Червяк уже мог безошибочно показать, где находится небо. Гусеница не отличалась такой прилежностью. На уроках она занималась бог знает чем: плела паутину и обматывала себя, пока не превратилась из живой, подвижной Гусеницы в какую-то восковую куколку.
— Так у нас дело не пойдёт, — делал ей замечание Гусь. — Теперь я вижу, что ты, Гусеница, никогда не будешь летать. Вот Червяк полетит — за него я спокоен.
Червяк и тут прилежно слушал учителя. Ему было приятно, что его хвалят, хотя он и прежде не сомневался, что полетит: ведь у него по всем предметам были пятёрки.
И вот однажды, придя на занятия. Гусь застал одного Червяка.
— А где Гусеница? — спросил Гусь. — Она что, больна?
— Она улетела, — сказал Червяк. — Вон, посмотрите. Видите?
Гусь посмотрел, куда показывал Червяк, и увидел Бабочку. Червяк уверял, что это — Гусеница, только теперь у неё выросли крылья. Бабочка легко порхала в воздухе, и даже сам Гусь не смог бы за ней угнаться, потому что хоть он и был силён в теории, но всё-таки был домашней птицей.
— Ну, ладно, — вздохнул Гусь, — продолжим занятия.
Червяк сосредоточенно посмотрел на учителя и приготовился слушать.
— Итак, — сказал Гусь, — о чём мы говорили вчера? Кажется, мы остановились на небе?..