Психосоматика. Тексты Опции

[Александр Вакуров]

Тексты по психосоматике

[Александр Вакуров]

Елена Петрова, 2004 г

Нарративность тела. Или "пока расскажешь - сам поймешь, что имел в виду"

(из сборника "Слово, тело, нарратив в перспективе гештальт-подхода",

тезисы к семинару)



"Словом можно убить… словом можно спасти…"

Известно из обсуждений проблем литературного творчества, что часто форма ведет за собой автора. И форма произведения подсказывает автору дальнейшее развитие себя самой, и дальнейшее развитие нарратива. Если продолжить эту мысль, то нетрудно сделать вывод, что форма через законы композиции может влиять даже на содержание.

Этот удивительный феномен достаточно сильно впечатляет тех, кто с ним сталкивался, и заставляет с большим уважением относиться к слову высказанному. Много авторитетных авторов высказывались о проблемах композиции, и не секрет, что композиция текста часто вынуждает автора делать серьезные ходы в области содержания.

Мне бы хотелось предложить несколько соображений на тему о соотношении телесных процессов и порождаемых ими словах. И о композиции высказывания как феномене поля. А если сузить тему, то привлечь внимание к связям между формой и композицией высказывания и поддерживающими их телесными процессами. Внимание к динамической части композиции высказывания (текста) мы хотим привлечь не случайно. По сравнению с разнообразнейшими данными об отражении телесных процессов в словесных уровнях, которые собраны, например, в НЛП, место динамической композиции текста и нарратива исследовано сравнительно меньше. Хотя практикам известно, что "тело может рассказывать истории".

Мы хотим привлечь внимание к композиции и проблемам, связанным с "хорошей формой высказывания", и связи композиции текста (или шире – композиции нарратива) с телесными процессами.

Может ли тело само создавать (порождать) текст? Может ли форма текста сама по себе поддерживать или препятствовать формирование гештальтов? Ответ на этот вопрос может быть или простым, или сложным.



Имеет ли значение хорошая форма высказывания?



Несколько раз мне представлялось полезным найти путь дял того, чтобы найти действительно хороший способ высказывания тела. Как можно было бы фокусировать внимание на интимной области перехода от возбуждения телесного уровня к слову. Именно высказывание, полностью артикулированное и построенное по форме, дает не просто отражение реакции в знаковом поле, но развитие и поддержку композиции послания, композиции ответа. Гипотеза состоит в том, что композиция высказывания, необходимость артикуляции побуждают субъекта достроить фигуру. Форма подсказывает субъекту направление развития содержания.

При этом форма высказывания (текст) может быть реализована в двух планах. Если вспомнить Ивана Павлова, то мы узнаем достаточно знакомые системы. Это первая сигнальная система (движение тела) и вторая сигнальная система (словесное высказывание, знаковый уровень).

Общая направленность терапевтического действия в диалоге клиент-терапевт будет состоять в том, чтобы

рассказывать истории, имеющие хорошую форму. Хорошо найденная и сформированная история позволяет клиенту быть осознанным и действующим, совладать с болью жизни и страхом неопределенности.



Три типа телесных сигналов. Тело и текст.



Кажется, для некоторых людей является новостью, что есть несколько типов телесных ответов. Разница заключается и отчасти в самой физиологии ответа, и в системе интерпретации этого ответа. Субъекту может быть заметно, что есть три как минимум типа сигналов от тела, на которые он может ориентироваться, если находится в осознанном состоянии.

Первый тип сигналов тела это "хочу как импульс, как стремление-желание" (вожделение, страсть). Второй тип сигналов мы могли бы назвать ориентировочными. Это ответы на события, которые происходят в окружающей среде. На основе этих ответов человек соглашается с предложениями исходящими от мира, или отвергает их. На основе этих же механизмов телесного ответа ответов человек проверяет итоги своих действий. Например, то, что произошло в среде и дано мне в форме обратной связи, после моих поступков, приближает меня к цели или удаляет от цели. И наконец третий тип сигналов относится к области актуальных внутренних проекций. Он порожден внутренним диалогом, в котором субъект додумывает нечто важное для него, осознанно или неосознанно.

Поэтому можно ожидать, что существует несколько типов динамически организованных текстов, которые может организовывать тело, не вмешивая в дело словесный уровень. Некоторые из этих текстов по форме не совсем традиционны для тех, кто привык ориентироваться на понятие "текст" в связи с литературными текстами. Вопрос о том, какие нарративы (истории) могут быть найдены (порождены) в связи с этими текстами телом в разных коммуникативных ситуациях.



Ретрофлексия и текст.



Известные эксперименты, которые часто проводятся на гештальтгруппах, это "использование телесного актуального симптома (мышечного блока) или использование части тела как проекции. Вот примеры некоторых привычных инструкций, которые гештальттерапевт предлагает своим клиентам: "поговори от имени тела", или "скажи словами, что хочет выразить сейчас твоя рука". Когда человек вовлекается в эксперимент, он от имени симптома или от имени части тело легко расскажет о тех чувствах, которые ему сложно ( затруднительно) сообщить от своего собственного имени. Ссылка на телесное напряжение позволяет "обмануть сопротивление" и раскрыть для клиента возможность создания текста.

Такие предложение со стороны терапевта достаточно привычны для участников групп или клиентов индивидуальных сессий, которые проводятся гештальттерапевтом. И мы не считаем полезным более подробно останавливаться сейчас на этом материале.

Заметим только некоторые ограничения этих тактик. Терапевт может поддержать коммуникацию в диалоге. Его поддержка будет направлена на то, чтобы помочь субъект не только выразить чувства, но и приять их, признать своими. Трудность состоит в том, что терапевту придется найти способ поддержать человека в ситуации, когда тот практически «проговорился». То есть конфронтировать с тем внутренними силами подавления, которые побуждали человека игнорировать или отвергать эти чувства или послания.

Сложность в том, что сотрудничая с одной из частей человека (той, которая раскрыла чувства), терапевт автоматически становится в позицию конфронтации с той частью, которая сохраняла блокировку эмоций.

Рекомендуемая тактика терапевта может состоять в том, чтобы поддерживать обе части, зафиксировав наличие конфликта. В эмоционально плане оптимальной позиций для терапевта может быть позиция присутствия, сохранение границы и нейтралитета, что дает клиенту чувство опоры.



Симптом как текст.



Идеи о том, что при ретрофлексии субъект разворачивает активность внутри своего тела, привычны для гештальттерапии. В рамках гештальтподхода существует вполне завершенная концепция, согласно которой симптом или несколько симптомов представляют собой своеобразный текст, развернутый в пространстве физического тела человека. Стратегической задачей терапии при работе с симптомом будет развернуть текст обратно в социальное пространство.



Пластическая композиция движения как текст. Работа со сновидениями..



Достаточно очевидно, что анатомия человека предлагает некоторый конечный набор возможных движений. Этот факт хорошо известен скульпторам. Возможности движения тела часто обсуждаются в связи с античной греческой скульптурой, изображающей атлетов. Возможности движения обсуждаются в практике телесной работы по Фельденкрайзу. Люди любят наблюдать за движениями другого человека во время работы, в спорте, или во время танца. Мы хотим обратить внимание именно на конечность вариантов движений и на закономерности этих движений, которые составляют завершенные фрагменты текстов специфического типа. В этом динамичном тексте есть морфология и синтаксис..

Для иллюстрации уровня и формы обратной связи динамично развивающегося текста словесного на композицию текста движущегося тела рассмотрим обычную работу гештальттерапевта с образами сновидения как с проекцией. Рассмотрим спонтанное сновидение как форму работы сознания с телесными образами. Сон это сам по себе законченный текст. Мы предполагаем, что если сновидение запомнилось человеку, то работа сновидения не завершена, и в этом случае это незавершенный текст, доступный диалогу. И сам по себе текст сновидения может быть также рассмотрен как незавершенное телесное действие, телесный процесс, спроецированный в образной кодировке сна как завершенный ,хотя и таинственный текст.

Если мы предлагаем человеку оживить персонажа сна, начать двигаться и говорить от его имени, то мы по сути предлагаем ему активизировать и доформировать образный текст, спонтанно созданный сновидениями. В эксперименте мы добавляем новые возможности, которые были "отключены" в эпизоде формирования текста сновидения, а именно: движение и слово. Наиболее важную роль в этом действии играет движение, которое само по себе несет определенные, предполагаемые пластическими возможностями человеческой анатомии формы. Активизация текста через игру оживляет телесные образы, доступные в момент игры образом. Телесные двигательные образы, в свою очередь, подсказывают развитие композиции высказывания. Эта обратная связь имеет закольцованную форму, и имеет следствием самонастройку процесса. В результате этого процесса выделяется и формируется (достраивается) некоторый новый гештальт.

Мы не будем приводить примера работы со сновидением, так как они широко известны. Но обратим внимание на то, что созданный в эксперименте гештальт уникален, и зависит не столько от сновиденяи, сколько от динамики самого эксперимента. Конечно, терапевт отдает себе отчет в том, что определить, в какой степени сформированные в ходе эксперимента гештальты являются в реальности "незавершенными действиями и процессами" из числа тех процессов, которые были актуальны в момент сновидения и переживания, достаточно трудно. Скорее всего, это соединение форм из прошлого, и актуального телесного опыта.

Важнее то, что фигура формируется здесь и сейчас, и в формировании этой фигуры решающую роль играет диалог двух текстов. Это обратная связь от двигательного текста, созданного мышцами тела, который находится в активном диалоге(обмене) со словесным текстом, спонтанно формируемым как продолжение движения, предопределяет форму гештальта.





Ответ тактильной системы тела на стимул как актуальный текст.



Еще в конце 1950-х годов ленинградские психологи Ананьев и Палей разрабатывали гипотезы о формировании ответа организма на стимулы среды, и закреплении реакции после контакта со средой. Особое внимание они предлагали обратить на тактильный анализатор. Они предположили, что именно граница контакта физического тела (а конкретнее – кожи) и внешней среды самым значительным образом не только с помощью рецепторов поставляет информацию о событиях окружающего мира, но некоторым образом участвует в оценке ситуации и в других процессах мышления наравне с другими "внутренними" системами переработки информации. В связи с этой, к сожалению мало разработанной гипотезой они предлагали максимально внимательно изучать реакции и сигналы, специфичные для границы. Конкретнее, это тактильное прикосновение, сигнал от границы контакта со средой и первый ответ на этот сигнал.

Тема переживания прикосновения к собственному телу требует специального рассмотрения. Это переживание имеет два аспекта. Актуально чувственный (тепло, холод, давление) и проективный (ассоциации и воспоминания).

Известно, что имеются наборы стандартные ассоциации , которые связаны с локализацией прикосновения на поверхности тела и символическое значение и интерпретацию типа движений, которые организованы при прикосновении. Эти ассоциации определены социальным опытом взаимодействия и спецификой физиологических процессов, которые дают отражение в эмоциональном плане (подробнейшим образом связи тела и эмоций рассмотрены в Китайской медицине, в рамках концепции энергетических каналов)



Мы приведем детальное описание эксперимента "прикоснуться к телу", предложенного нами впервые в 2004 году.



1 этап. Клиент устраивается удобно на ковре или на удобном кресле. Он закрывает глаза, чтобы не следить за действиями помощника, но не засыпает. Он может следовать потоку свободных ассоциаций. Помощник, тот, кто будет находиться в диалоге с клиентом, далее будет взаимодействовать только с телом клиента, но достаточно специфическим способом. Помощник прикасается к телу клиента, неожиданным для клиента способом. Это прикосновение рукой или эбонитовой палочкой. Важна зона прикосновение, а не тип прикосновения.

Итак, клиент получает сигнал из внешнего мира, получает его как прикосновение. На каждое прикосновение клиент отвечает метафорой, которая создается как иллюстрация из мультфильма. Нес тоит делать правдоподобных иллюстративных ассоциаций по типу "как будто к моей руке прикоснулось перышко". Мы предлагаем метафоры выбирать по форме похожими на маленькие сюжетные сценки, имитируя механизм сновидения. Например, " прикосновение похоже как будто перышко упало на мокрый песок". Важно, чтобы не было прямого правдоподобия, и был обозначен контекст. То есть важно, чтобы были спроецированы в метафору и фигура, и фон.

Насколько искренним будет клиент при составлении метафоры, не имеет значение. Он может просто придумывать такие ассоциации. Всего в эксперименте должно быть 20-30 прикосновений, к неожиданным для клиентам зонам тела. Эти метафоры мы будем далее понимать как отдельные компоненты целостного текста.

2 этап. Интеграция зрительных метафор. Помощник предлагает на усмотрение клиента выбрать 6-10 метафор, которые тот запомнил. И записывает на лист бумаги эти метафоры. На этом этапе клиент, если хочет, может открыть глаза.

3 этап. Составление текста. Помощник предлагает клиенту составить текст фантазии, похожей на сновидении. Важно, чтобы в сюжете участвовали все те элементы, которые он запомнил. Степень фантастичности сюжета может быть аналогичной самому причудливому сновидению.

4 этап. Клиент рассказывает сновидение от первого лица, а помощник слушает его, замечая места, в которых было возбуждение. Обычно уже на этом этапе тело и чувства клиента оживают, и клиент вовлекается в действие.

5 этап. Проработка эмоционально заряженных образов. Помощник на свое усмотрение выбирает два или три образа, которые были эмоционально заряжены. Потом с этими образами идет работа как с проекцией, в техниках, обычных для работы со сновидением. Лучше всего, чтобы клиент активно и выразительно проиграл в экспрессивном движении эти образы как роли. Этот переход от тактильной системы к двигательной телесной системе намечает путь от индивидуального пространства к контакту с пространством социальным.

Не обязательно, что это будут образы из числа тех, которые он называл как метафоры. Иногда для работы удобными оказываются вновь появившиеся при рассказе образы и фигуры. Как вариант, можно предоставить клиенту возможность самому выбрать образы или эпизоды этой новой композиции для работы.

6 этап. Возвращение в реальность. Поиск смысла найденных посланий тела для клиента в его актуальной жизненной ситуации, или в ситуации группового процесса.



Обсуждение этого эксперимента указывает на то, что последовательная корректировка и поиск хорошей формы высказывания приводят к поразительным эффектам. Наиболее заметный из них это оживление мышечных чувств и реакций. "Все наши мысли и чувства отдаются оперативно в разных частях тела без всякого принуждения". Хорошая композиция, сначала в форме картинок, потом в форме текста, позволяет пройти весь цикл контакта, содержанием которого будет реакция человека в ситуации поля здесь и сейчас.

Этот эксперимент, кроме того, не корректно было бы отнести к числу техник "подавления ретрофлексии". Эксперимент пробуждает и фокусирует уникальную форму выражения., которая объединяет привычные индивидуальные установки и уникальность ситуации среды. Естественно, когда к телу человека прикасается рука другого человека или предмет, то в его ответе сочетается индивидуальная специфика эмоционального ответа тела и оперативная реакция на внешний стимул. Вместе они создают уникальность ответа. Достройка ответа за счет создания развернутого текста усиливает актуальную реакцию субъекта в поле. То есть реализуется на практике известное шуточное (или не очень шуточное) замечание: "пока рассказал другим, сам понял, о чем идет речь!".

В этом эксперименте использованы два последовательных вида промежуточных текстов, которые усиливали и концентрировали (фокусировали) гештальт. Мы предлагали человеку попеременно использовать зрительный ряд ( набор зрительных образов и как текст) и словесный ряд (история). По обоим этим планам (вербальному и образному) мы можем заметить феномен амплификации и спонтанной самонастройки формы. Таким образом достигается интеграция и завершение процесса. И фокусировка внимания на осознавании актуального ответа тела на сигналы внешней среды, диалога тела и окружающей среды.



Важность слушателя. Создание нового текста делается в этом эксперименте два раза. Первый раз на пути от прикосновения к картинке метафоре, второй раз это сочинение связной фантастической истории. Каждый раз субъекту приходится решать творческую задачу, которая пробуждает и фокусирует его энергию. Он создает текст по просьбе другого человека, адресованный другому человеку. Позиция второго человека – заинтересованный слушатель.

Заключительный текст "монолога от 1 лица" представляет собой возможность соединения проекции и личностного социального опыта. Это своего рода диалог между творческим я и я социальным.

Провокация телесного ответа, которая создана ситуацией прикосновения "здесь и сейчас", создает особо благоприятные условия для того, чтобы текст, созданный клиентом, был минимально ретрофлексивен.

Важно не просто создание метафоры, а проговаривание метафоры. Это действие, направленное от говорящего к слушающему, создает специальные условия. Текст может существовать только в условиях наличия слушающего. Текст высказанный всегда адресован Другому.

Итак, текст порожден ситуацией диалога, но этот текст за счет эффекта обратной связи усиливает и фокусирует телесные переживания, побуждает тело стать более осознанным, и пробуждает спонтанные движения, выразительные движения в пространстве.



Заключение. К чему и как обращается терапевт, когда работает с телом.

Когда терапевт работает с телом клиента, многое зависит от его произвола. Он может обращаться или к разуму клиента и адресовываться к самонаблюдению клиента за своим телом. Клиент может реагировать или словами, или непосредственно телом. Или терапевт может обращаться обращаясь не к словам, не к значению, а непосредственно к телу, и в этом случае ожидает или телесных, или словесных ответов. Терапевт может работать с нарративом или, наоборот, уклоняться от словесного диалога и уходить в "телесное". Поэтому все то, что мы можем относить к диалогу, может быть распространено на область диалога с телом, но как его организовать? Все те проблемы, которые мы можем рассматривать в диалоге вербальном, мы можем различить и в организации диалогов с участием тела.

В общем случае можно утверждать, что терапевт по своей инициативе и по реализуя свою волю выбирает способ своего предъявления на границе тела своего клиента. Либо это присутствие нейтральное, принятие и поддержка. Либо это активное обращение с помощью словесной провокации к феноменам внутреннего мира клиента, пробуждение и раскрытие в плане высказывания (словесного) контакта внутренней феноменологии предъявление ее на границе для развития отношений. Терапевт может использовать элементы телесного контакта с клиентом, особенно если эта работа проводиться в группе. ( очевидно, что есть ограничения для использования элементов телесного контакта в рамках индивидуальной сессии, при закрытых дверях). То есть терапевт может прикоснуться к клиенту. Терапевт может предложить клиенту сделать экспрессивный жест, активный эксперимент, провоцирующий активные телесные процессы.

Объем предъявления и объем вмешательства "внутрь" другого терапевт выбирает по своему усмотрению, ориентируясь на то, в каком актуальном состоянии находится клиент.

Если терапевт переходит на непосредственную работу с телом клиента, у него должны быть основания для того, чтобы выбрать именно этот контакта. И взять ответственность за форму его поддержания. В этом пункте мне бы хотелось остановиться подробнее. Дело в том, что экспериментирование с телом входит в число наиболее эффектных приемов работы гештальттерапевта. Это сильная сторона работы и в некотором смысле визитная карточка гештальтподхода. И работа с телом это всегда путь к искренности.

Но мы должны учитывать, что любое обращение к телу со стороны терапевта побуждает клиента вернуться к таким ролевым отношениям с терапевтом, которые похожи на отношения родителя и ребенка. Дело в том, что в обыденной жизни спрашивать о том, что происходит с телом человека, имеют право только родители ребенка, или супруги, или врач больного. Поэтому, если человек соглашается на экспериментирование с телесными процессами, он незаметно для себя регрессирует. Эта регрессия открывает путь для свободы творчества ("будьте непосредственны как дети!") и в то же самое время создает предпосылки для формирования переносных отношений. Поэтому нам кажется, что движение от тела через образ и движение к слову это наиболее гуманный путь, открывающий возможности диалога.



Приложение 1. Эксперимент "тексты и тело".

Попросить человека на анатомически точном упрощенном силуэте тела указать функцию всех частей тела. Что делают руки, что делает голова и так далее. Такой примитивный путь дает, как ни странно, достаточно богатый материал для обсуждения. Так как часто оказывается, что человек "забывает" некоторые части своего тела. Можно спросить клиента, какую часть своего тела он любит и почему. Какую символическую функцию выполняет эта часть тела в его жизни

Более креативный путь создания текста может быть выбран, если клиент готов на символическую работу.

Вариант задания: на силуэте тела произвольно обозначить зоны, и указать, какая из них за что отвечает. Силуэт тела можно обвести контуром на полу или ан листе бумаги на стене. В этом случае клиент может заполнить пустой силуэт изображениями, а потом обсудить их значения. Можно предложить создать символический рисунок, заполнить силуэт тела, а потом обсудить полученную композицию.

Приложение2. Эксперимент «Разговор с телом».

Этот эксперимент наиболее эффектно проходит в групповом эксперименте, но может быть реализован и в Два человека договариваются о том, что они исследуют эмоции, которые символически по ассоциации связаны с симптомом или с актуальным мышечным блоком.

Сначала оба участника обсуждают план и задачу эксперимента. Потом первый участники произносит импровизированный монолог, в котором обращается к своему телу. Затем пересаживатесяна вторйо стул, и произносит монолог от имени тела. Терапевт запоминает основные послания к телу, и возможные возражения или сообщения со стороны тела. Потом терапевт предлагает клиенту обсудить эти темы, как его собственные темы, важные не только в отношениях внутреннего план, но как те, что актуальные для него в жизни и актуальные в данный момент. Терапевт помогает и поддерживает, ищет средства поддержки для того, чтобы клиент мог свои отвергаемые чувства признать и принять, вступить с ними в контакт.

Вариантом такого эксперимента может стать разговор с любимой (нелюбимой) частью тела. Или даже разговор между частями тела. Эти эксперименты открывают дорогу фантазии и игре, но стоит иметь в виду, что в числе отвергаемых чувств могут быть сильные страсти или непереносимая душевная боль..



Комментарии к эксперименту. можно легко заметить , что многие участники в сценке разговора со своим телом выражают свои чувства от имени тела и обращаясь к нем узначтельно боле совбдно, чем до того в прямом контакте с своим партнером или с группой.