Научное сознание и истина, Г.В.Ф.Гегель Опции

[utkin]

Считаю над этим надо думать.
Г.В.Ф. Гегель. Феноменология духа.
Отрывок о научном сознании.
…этот путь есть сознательное проникновение в неистинность являющегося знания (научный разум заранее знает, что знание, явившееся ему сразу, является неистинным, и ему предстоит еще проникнуть в его суть), для которого самое реальное – это то, что поистине есть скорее лишь нереализованное понятие (научное знание понимает, что истина явления почти всегда скрыта, и поэтому об истинной реальности, состоящей из этих явлений, можно иметь понятие, догадываться, но полностью она не откроется никогда, не реализуется). Этот доводящий себя до конца скептицизм (приведенное выше понимание есть научный скептицизм, и неотъемлемо от науки, главный признак научного мышления) не есть поэтому и то, благодаря чему, быть может, серьезное рвение к истине и науке мнит себя подготовленным и вооруженным для овладения ими (т.е. научное знание, благодаря встроенному скепсису, понимает, что без дополнительной помощи в познании предмета интереса ему не обойтись), - т.е. благодаря намерению не полагаться в науке на авторитет чужих мыслей, а все самолично проверить и следовать только собственному убеждению, или, еще лучше, все самолично произвести и считать истинными только собственные действия (но с другой стороны оно понимает, что ощущение истинности дает только исследование собственной убежденности).
– Последовательность формообразований, которые сознание проходит на этом пути, есть, напротив, подробная история образования самого сознания до уровня науки (в процессе научного познавания научное сознание должно пройти как бы курсы повышения квалификации, т.е. обучиться, первичные догадки образоваться до приемлемого уровня науки). Указанное намерение представляет образование в простом виде намерения непосредственно исполненным и совершившимся; но этот путь по сравнению с этой неистинностью есть действительное осуществление (т.е. сначала образуется намерение насчет истины интересующего явления, но реальность этого явления создается как научение этому явлению, и только трудный путь к истине интересующего является научным, происходит действительное осуществление реальности первоначального интереса к явлению). Следовать собственному убеждению, конечно, лучше, чем полагаться на авторитет; но превращение мнения, основанного на авторитете, в мнение, основанное на собственном убеждении, не обязательно приводит к изменению содержания его и к замене заблуждения истиной (есть два пути, по которому может двигаться научное знание: с помощью основывания на авторитете самых умных в этом вопросе людей, и основываясь на собственном убеждении. Но оба пути не гарантируют замены первичного заблуждения истинным знанием ) . Придерживаются ли системы мнений и предрассудков потому, что полагаются на авторитет других, или потому, что исходят из собственного убеждения, - разница здесь лишь в тщеславии, присущем последнему способу (и в том и другом случае мы можем в конце концов иметь вместо знания, набор мнений и предрассудков, относительно предмета первичного интереса. Но способ, основывающийся на авторитете стороннего мнения, тешит тщеславие исследователя).
Скептицизм, направленный на весь объем являющегося сознания, напротив того, только делает дух способным к исследованию того, ЧТО такое истина, заставляя отчаиваться в так называемых естественных представлениях, мыслях и мнениях (безразлично, называют ли их собственными или чужими), которыми еще наполнено и обременено сознание, ПРЯМО приступающее к исследованию, но благодаря этому фактически неспособное к тому, ЧТО оно собирается предпринять. (научный скептицизм, которому подвергается весь объем являющихся мыслей, делает дух всего навсего способным к исследованию того, что такое истина. Он только дает качество сознанию, но не само знание. И в то же время заставляет отчаиваться в т.н. естественных представлениях мыслях и мнениях сознания, которое готово НЕПОСРЕДСТВЕННО исследовать истину. Скептическое знание, поэтому, фактически неспособно познать истину, поскольку истина есть непосредственное наблюдение, в которое скептическое знание не верит)

Выделенный текст - Гегеля, в скобках мой.



Это уже отрывок об истине.
….Это изложение, представленное, как отношение науки являющемуся знанию и как исследование и проверка реальности познавания, не может, по-видимому, обойтись без какой либо предпосылки, которая полагается в основу в качестве критерия. (Здесь речь идет о том, что наука – это проверка являющегося знания на реальность. Знание, проверяющееся на реальность не может обойтись без критерия, критерий есть предпосылка реальности.)Ибо проверка состоит в приложении некоторого принятого критерия, а в получающемся равенстве или неравенстве с ним того, что проверяется, состоит решение вопроса, правильно ли оно или неправильно; и критерий вообще, а также и наука, если б она была критерием, при этом принимается за сущность или за в-себе [-бытие]. ( Слово сущность здесь значит безусловное существование наблюдаемого. Существование – это существование в-себе, само по себе. Условия существования вещи находятся в самой вещи, поэтому она существует в себе. Т.е. если критерий есть вещь, безусловно существующая, только тогда знание, сравниваемое с критерием по этому признаку, может считаться реальным знанием) Но здесь, где наука впервые выступает на сцену, ни у нее самой, ни у чего бы то ни было, нет основания считаться сущностью или в-себе [-бытием], а без этого проверка, по видимому, не может иметь места. (Если взять старт научного познавания, то здесь научное знание не существует само по себе, т.е. как такового знания еще нет. Поэтому для фиксации его в сущность, или бытие-в-себе, необходим процесс сравнения являющегося знания с критерием)
Это противоречие и его устранение обнаружится определеннее, если мы припомним прежде всего абстрактные определения знания и истины в том виде, в каком они выступают в сознании. (Определения знания и истины хранятся в нашей голове в виде абстракции, в виде представления, т.е. фактически они не существуют) А именно, сознание отличает от себя нечто, с чем оно в то же время соотносится;(Здесь описывается процесс обращения сознания к абстракции в целом, как мне кажется) или, как выражаются, оно есть нечто для сознания;(Сознание выделяет в самом себе нечто) и определенная сторона этого соотношения или бытия «нечто» (von Etwas) для некоторого сознания есть знание.(и это нечто должно быть пригодно без изменения для любого сознания, не только для того, которое ощущает это нечто. Так сознание определяет для себя знание. На самом деле, по-моему, эта фраза гораздо глубже, поскольку она вводит еще и соотношение сознаний, и стороны соприкосновения сознаний в знании. Наверное это требует отдельного рассмотрения) Но от этого бытия для чего то иного мы отличаем в-себе-бытие (существующее отдельно от нашего знания). То что соотнесено с знанием, в свою очередь отличается от знания и устанавливается как обладающее бытием также и вне этого соотношения; эта сторона этого «в-себе» называется истиной. (Та сторона вещи, которая открывается нам, является знанием о вещи, но для вещи главная часть та, которая позволяет ей существовать без нас, та часть, которая позволяет вещам существовать в-себе (безусловно, независимо) и есть истина этих вещей). Как собственно обстоит дело с этими определениями, мы здесь рассматривать не будем, ибо поскольку наш предмет – являющееся знание, то и его определения принимаются прежде всего так, как они непосредственно даны, и из того, как они были постигнуты, явствует, что они даны. (Расплывчатость и неназываемость определений, даваемых Гегелем, вызвана тем, что он показывает явление сознания, переход от несуществования к существованию. Поэтому можно говорить о том, что Гегель определяет первичные ощущения сознания. Кстати, отсюда можно легко уходить в сторону того, что именно дается сознанию)
Если же мы исследуем истину знания, то мы, по-видимому, исследуем то, что оно есть в себе. (Понятие истины касается и самого сознания, что оно есть само по себе, в-себе) Но в этом исследовании оно есть наш предмет, оно есть для нас; и то, что оказалось бы его «в-себе», было бы таким образом, скорее его бытием для нас. То что мы утверждали бы бы в качестве его сущности, было бы скорее не его истиной, а только нашим знанием о нем. ( Выделен парадокс истинного знания, истинно в нем ( существует в-себе) то, что мы знаем о нем) Сущность или критерий исходили бы от нас, и то, что следовало бы сравнивать с этим критерием и о чем, в итоге этого сравнения, должно было бы воспоследовать решение, не обязательно должно было бы признать его. (Т.е. неизбежно будет пропущен один такт проверки истинности самого знания)
Но природа предмета, который мы исследуем, избавляет нас от этого разделения или этой видимости разделения и предпосылки. (Здесь нам помогает сама природа предмета, избежать этого парадокса самоопределения знания, ложности ощущения истинности знания для-себя) Сознание в себе самом дает свой критерий, и тем самым исследование будет сравнением сознания с самим собою; ибо различение, которое только что было сделано, исходит из него. В сознании одно есть для некоторого иного, или: ему вообще присуща определенность момента знания; в то же время это иное дано не только для него, но также и вне этого отношения, или в себе; это момент истины. (Как мне кажется, здесь Гегелем признается, что истина есть динамический момент, когда сознание признает себя истинным, и поэтому начинает ощущать, что истина лежит вне его, что истина есть определяющее, для существования вне сознания, позволяющая вещи пребывать в-себе, непознанным. Я могу ошибаться, я много раз медитировал над этим предложением, и каждый раз вижу в нем разное). Следовательно, в том, чтО сознание внутри себя признает в качестве в-себе [-бытия] или в качестве истинного, мы получаем критерий, который оно само устраивает для определения по нему своего знания. ( В результате этого феерического моментального процесса, описанного в предыдущем предложении, сознание получает критерий истинного) Если мы назовем знание понятием, а сущность или истинное – сущим или предметом, то проверка состоит в выяснении того, соответствует ли понятие предмету. (Чтобы упростить вопрос образования в сознании истины и знания истины, знание принимает глагольную форму, и низводится до понятия, ту же часть, позволяющую вещам существовать в-себе – предметом, сущим. Дальше процесс упрощается, и сводится к приведению понятия сущему. Причем не надо забывать, что это универсальное деление, касающееся всего на свете, поскольку стоит у самого истока образования сознания) Если же мы назовем сущность или в-себе [-бытие] предмета понятием и будем, напротив, понимать под предметом понятие как предмет, то есть так, как он есть для некоторого иного, то проверка состоит в выяснении в выяснении того, соответствует ли предмет своему понятию. Очевидно, что то и другое – одно и то же. ( Еще один парадокс сознания, нам все равно, назвать ли сущим предмет, или назвать ли сущим понятие о предмете. Соответственно на противоположной стороне мы получим тоже либо в-себе-бытие, либо понятие о предмете. Дальнейший такт сознания будет один и тот же, соотнесение понятия с истиной) Главное, однако, в том, - и это надо помнить на протяжении всего исследования, - что оба эти момента, понятие и предмет, бытие для иного и бытие в себе самом, входят в само исследуемое нами знание и, следовательно, нам нет необходимости прибегать к критерию и применять при исследовании наши выдумки и мысли; отбрасывая их, мы достигаем того,что рассматриваем суть дела так, как она есть в себе самой и для себя самой.

Я заметил, что практически во всех дискуссиях все споры рано или поздно упираются в эти два аспекта сознания.
Поэтому заранее обсудив эти вещи, мы экономим кучу дискуссионного времени.

[Александр Вакуров]

Мне трудно говорить о НАУЧНОМ познании, так как никогда не понимал, о чём это, но просто о познании у меня есть один текст, опубликованный на одном из форумов, где разгорелась битва между священником, энелперами и другими людьми:

Ребята, мне бы хотелось на секундочку остановить нас в этой "дискуссии".

Чем мы с Вами занимаемся? Нет, правда, давайте задумаемся и посмотрим, чем именно мы тут занимаемся?

Тот же вопрос, который я задавал отцу Антонию, мне хочется задать и всем присутствующим. О намерениях, и о том, что нами движет здесь.

Хотелось бы кое-что отделить друг от друга.

1. Отношения.

Каждый из нас различными (приемлемыми, допустимыми, привычными и знакомыми себе) способами занимается отношениями с другими участниками дискуссии (по собственному выбору, естественно, или - по выбору его привычных личностных программ и паттернов)
И любой из размещаемых тут текстов может быть средством справления этих отношений. Естественно, это наиболее незаметный слой в намерениях участников, но наиболее мощно влияющий на их выборы:
- на что обращать внимание
- на что не обращать внимания
- как именно обращать внимание и реагировать
- какие формы реакции выбирать
- интенсивность и адекватность отклика
- устойчивость внимания на выбираемой теме
и т.д.

2. Познание.

Каждый стремится:
- открыть для себя что-либо новое,
- либо - утвердить либо картину мира, свойственную именно ему (позиционировать во внешнем мире и головах собеседников, либо подтвердить и укрепить для себя)

Мне был бы интересен второй пункт (Познание), хотя иногда я скатываюсь на хулиганство и различными способами "делаю ЭТО"

Не призываю ни прекращать что-либо, ни начинать что-либо. Просто мне хотелось бы, чтобы мы назвали то, что здесь происходит.

Это было во первых.

А во вторых - подробнее о пункте втором.
Как я говорил, есть разные способы участвовать в процессе познания.

Это:

1. Укреплять свои представления о мире, максимум - уточняя и корректируя что-либо в своих представлениях.

2. Стараться повлиять на представления других людей, приводя их представления в соответствие со своей картиной мира.

3. Исследовать и проверять свою картину мира (представления о предметах, явлениях, процессах, феноменах, категориях, понятиях и т.д.). Здесь же можно указать исследование чужих катрин мира, понятий и категорий, используемых другими людьми, и - обогащение своей картины мира. Часто это может происходить путём вовлечения в этот увлекательный процесс и другого человека, в результате чего обогащаются картины мира обоих людей. Люди обмениваются категориями и понятиями, и даже могут создавать совместно принципиально новые понятия и категории (как для себя и другого, но и вообще новые).

4. Четвёртый способ предполагает подъём на логический уровень выше. Исследование не самих картин мира, а способов создания и проверки картин мира - своих и чужих.

Я так понимаю, что четвёртый способ нам сейчас недоступен, но хотя бы третьим мы могли бы заняться.

Чаще же здесь могу наблюдать только первый или второй способ: укреплять свои представления или попытки (безуспешные) влиять на чужие.

Мы спорим о вещах, которые невозможно доказать или внедрить другому.
"Спор - это наилучших способ для того, чтобы спорящие ещё больше укрепились в своей правоте"

Конечно, трудно не среагировать, когда Другой заявляет о чём-то, что совершенно противоречит твоим представлениям и убеждениям. Я и себя нередко ловил на возмущении и подростковых протестных реакциях. А потом напоминал себе, что мир разный. и истин и правд столько, сколько моделей мира (людей), а может - и больше.

Может, мы начнём с формирования общих правил?
Например, не употреблять термин "гипноз", как некий абсолютный и одинаково понимаемый феномен, а говоря о чём - либо, из мыслей и идей другого - говорить "Гипноз", как его понимает отец Антоний", "гипноз, в представлениях Александра Вакурова", "НЛП в представлениях hilosophy, религия в представлениях Gala, и т.д.

Мне кажется, что при введении (разработке) таких простых правил, основания для многих разногласий и споров просто исчезнут.

Не о чем станет спорить нам. А вот исследовать мы можем начать. И интереснейшее и вкуснейшее путешествие может приключиться с нами!