Запрограммированная избирательность Опции

[Александр Вакуров]

Наша память избирательна.
Наше восприятие избирательно.
Наши мысли избирательны.
Наши чувства избирательны.

1.

Кто нас собирал? Кто настраивал наши верньеры?

Что видеть, а что не видеть.
Что замечать и что игнорировать.
На что обращать внимание, а на что - нет.
Что считать важным, а что нет.
Что помнить, а что - нет.
Что искажать в своей памяти и в какую сторону.
Какие воспоминания беречь и лелеять, а какие - не только выбрасывать и забывать, но и охранять себя от них. И необязательно, чтобы это были "плохие" воспоминания", Многие тщательно прячут от себя хорошие.

2.

Какие склады нам пора "ревизировать"? Какие воспоминания "реанимировать" и возродить? Какие воспоминания - раскрасить и оживить вновь?

Насколько эта стереотипность и привычность старого и безопасного укоренилась в нас?


Насколько эта избирательность связывается нами с нашим "Я"?

А если без этого связывания? "Я" - останется?

Хорошие вопросы. Ищете?

[Lakedomian]

Это во многом страшные вопросы. Потому, что действительно - а где за всей этой конструкцией - Я?

Жил на свете вольный ветер, который летел куда хотел, дул с той силой, с которой хотел, мог объять собой весь земной шар. Но кто-то решил, что ветер должен быть только в одном месте - так им легче управлять. И ветер отправили жить на север. Там он крутил снега, раздувал метели и радовался - но постепенно забыл, что он может быть не только холодным, и разувать не только снег. Он даже забыл, что есть что-то кроме севера. Так он привык к своему месту в жизни. Но кто-то решил, что сильный ветер слишком неуправляем - и приучил ветер дуть только слабо. Теперь ветер не мог взметать снег на высоту неба - он только толкал поземку. Так ветер привык что его сила ограничена. Но кто-то решил, что ветер, который дует куда хочет слишком неуправляем - и приучил ветер дуть только в сторону запада. И ветер привык, что он может дуть только в одну сторону. Но кто-то решил, что дующий в любое время ветер слишком неудобен - и приучил ветер к расписанию. Теперь ветер мог дуть только раз в день по десять минут. Прошло много лет, и ветер уже и не знал, что ветер может быть каким-то другим. Он привык быть тем, кем стал.

И его дети были такими же.