Полезные статьи Опции

[Александр Вакуров]

Фильм о боли

Алексей МАКАРКИН
Анджей Вайда снял фильм о Катыни. О польских офицерах, расстрелянных под Смоленском, и об их семьях. О преступлении и попытке скрыть его. О людях, избиравших разные жизненные пути, когда «век-волкодав» принуждал их к драматическому выбору. Когда выжившие могли завидовать погибшим, что тем уже не больно.


Вайда снял фильм, а не политическую однодневку – впрочем, само предположение об обратном было бы оскорблением для великого режиссера. У него не было возможности воздействовать на братьев Качиньских, которые, видимо, в силу воспоминаний о собственном опыте жизни в просоветской Польше, стали организовывать коллективные просмотры для военнослужащих и школьников. Кстати, такое политическое действо не помогло им выиграть выборы – избиратели крупных городов Польши отказали им в доверии, отдав свои голоса оппозиции, что и решило исход кампании.
Кстати, свое отношение к использованию трагедии в политических целях Вайда недвусмысленно высказал в фильме, в котором представлены два почти идентичных ряда военной кинохроники – немецкой и советской, посвященной Катыни. В этих хрониках почти одними и теми же словами противоположная сторона обвиняется в гибели поляков – эмоционально, с надрывом, с сознательной спекуляцией на боли. Если с советской стороны речь шла о заведомой циничной лжи (освященной именами академика и митрополита – они также есть на этих кадрах), то с немецкой – об особой форме цинизма, при которой преступник с видом оскорбленной невинности обличает другого преступника в совершенных тем злодеяниях.

В фильме нет ни одного реально существовавшего исторического персонажа, хотя у многих есть прототипы – реально жившие люди. Генерал – не совсем Сморавиньский (хотя подходит по возрасту и некоторым подробностям биографии) и не совсем Минкевич (хотя как старший по званию именно он был командиром для офицеров в Козельском лагере). Ротмистр, почти до самой гибели ведущий записи в своей книжечке, – не «копия» майора Сольского, чей дневник стал одним из основных документов катынской драмы. Русский капитан Попов, спасающий семью польского офицера, – вовсе не живое воплощение политкорректности. Во-первых, у него, как и у других героев фильма, есть реальные прототипы, а, во-вторых, литературный предшественник – вполне приличный капитан Рыков из «Пана Тадеуша» Мицкевича, не так давно экранизированного тем же Вайдой (царского капитана играл Шакуров, а советского в «Катыни» — Гармаш).
Всем героям фильма больно. Кто-то (как поручик, призванный в армию мирный конструктор спортивных самолетов) находит утешение в Боге, сжимая в руках до самого конца четки. Кого-то, как другого поручика, чудом спасшегося от гибели и сделавшего успешную карьеру в просоветской польской армии (к концу войны – уже майор!), боль, стыд и одиночество в кругу своих коллег, боящихся прослыть неблагонадежными, приводит к самоубийству. Свою боль скрывает вдова ротмистра, тихо работающая в заштатной фотостудии. Боль ощущается в гордой непреклонности вдовы генерала.

На боль по-разному реагируют две сестры поручика-конструктора. Одна выбирает путь, который в церковной практике называется «акривией» — оказывая почести погибшему брату, она твердо и непреклонно идет на конфликт с системой, понимая, что ее как минимум ждет тюрьма. Другая следует «икономии», идя на компромисс с доминирующей системой, рационально полагая, что стенку нельзя пробить головой. Вайда не судит никого из своих героев (все палачи подчеркнуто обезличены и практически лишены индивидуальных характеристик, так что они не в счет). Та же сестра-конформистка принимает в школу сына погибшего в Катыни офицера, несмотря на его явную ненависть к убийцам отца; и не ее вина, что ему не приходится в ней учиться – боль к тому времени уже привела его к вооруженной борьбе с почти неизбежным трагическим концом. Здесь вспоминаешь Марека из «Пепла и алмаза», который тоже гибнет, только-только успев полюбить. Разница в том, что здесь герой так и не успевает убить перед смертью.

Пока что «Катынь» демонстрировалась один раз – в Москве, в польском посольстве, в присутствии небольшого числа зрителей. Мне кажется, что люди в зале тоже испытывали боль – во всяком случае, во время сцен деловито-профессионального расстрела. Это была тихая боль, без демонстраций и истерик, после просмотра хотелось помолчать.

Покажут ли «Катынь» на российских экранах? Уже звучат голоса, что нет, не решатся. Отношения с Польшей изрядно испорчены (вряд ли смена правительства приведет к их быстрому потеплению), и многие россияне до сих пор убеждены, что их соотечественников оклеветали, приписав им нацистское преступление. Представляется, впрочем, что реальность будет иной, более соответствующей теперешней стилистике, – фильм покажут, но не на основных каналах и не в прайм-тайм. Может быть, на «Культуре» — Михаил Швыдкой уже упоминал о такой возможности. И не во всех кинотеатрах, а в некоторых, для «просвещенного зрителя». В любом случае можно будет посмотреть этот фильм на DVD. А посмотреть надо – хотя бы для того, чтобы понять, почувствовать чужую боль и сопереживать ей.



«Ежедневный журнал».
13.11.07 08:11

[Александр Вакуров]

Базовые защитные позы

1. Поза "Зародыш". Внешние наблюдения: человек лежит на боку, свернувшись калачиком с подтянутыми к подбородку коленями, руки и ладони образуют кольцо, обхватывая колени или подушку. Человек как бы свертывается вокруг некоей оси - сердечника. Постельное пространство занимается в углах, обычно верхних, лицо отворачивается от стены. Трактование: скрытое лицо и большая часть внутренних органов, закрытый руками центр тела говорят о человеке, сопротивляющемся попыткам подвергнуть себя полному, открытому опыту радостей и огорчений жизни, человек еще не осмеливается развернуться и подставить себя событиям жизни. Не позволяя себе раскрыться, в дневном мире такие люди проявляют сильную потребность в защите и в "сердечнике", вокруг которого они могут организовать свою жизнь и от которого могут зависеть. Линия поведения - зависимая, обеспечивающая безопасность со стороны более сильного.

2. "Простертая поза" Внешние наблюдения: человек лежит на животе, вытянувшись, лицо набок. Попытка обрести господство над постельным пространством. Смысл: защита от неприятных сюрпризов, потребность регулирования жизни в избегании неожиданных неприятностей, включая избегание опозданий и негативную реакцию на опоздания других. Такой тип печется о мелочах, точен и аккуратен. Если что-то препятствует его доминирующим потребностям - человек удвоит силы, чтобы привести мир в соответствие своим требованиям. Реакция на неожиданность может проявиться в стремлении спать по диагонали, достигая этим еще более полного господства над миром сна.

3. "На спине" Трактовка: показатель чувства безопасности и самоодобрения. Таким людям свойственны уверенность и сила личности, развитое чувство безопасности. Они чувствуют себя как рыба в воде, открыты всему, рады давать и принимать от жизни все доступное. Разновидность позы "на спине", "морская звезда", при которой человек широко раскидывает руки и ноги, символизирует явно сбитый акцент с самоуважения на самовозвеличивание, демонстрацию потребность контролировать ситуацию.

4 "Полузародыш" Наиболее распространимая поза, которая трактуемая в качестве отражающей хороший "здравый смысл", адекватность личности окружающему миру - ее уравновешенность и надежность Приспособленческие способности личности не связаны с чрезмерными нагрузками. Такие люди не очень ранимы, не ищут защиты перед лицом неопределенного будущего.

Источник: "Введение в экономический шпионаж. Р-система" кн. № 2