Родители и дети. Предки и потомки. Родовые сценарии., Судьба рода. Судьба человека. Опции

[Александр Вакуров]

Каждый род имеет свою историю, свою линию, свои законы и правила, свои запреты и разрешения, свои сценарии, свою судьбу, своё предназначение, свой вектор.

Я часто, наблюдаю за людьми, их семьями, событиями в из жизни, передаваемыми из поколения в поколение предписаниями и законами, запретами и правилами.

И иногда мне кажется, что я прямо-таки вижу род этого человека, вижу, как в этой семье располагаются линии их родов, как они переплетаются и борются друг с другом. Как в одном человеке уживаются два рода, а иногда и больше, как побеждает один род, потом его побеждает другой род. Всё это складывается в моей голове как картинки, и роды как бы в виде "змей" или полос энергии - устаканиваются в человеке, борются, уступают и побеждают друг в друге.

[Александр Вакуров]

Одна двенадцатая

Опубликовано Боровик в пн., 26/11/2007 - 04:28. род семья Текст четвёртый дом
С нашими детьми, которые родились именно у нас не напрасно, есть и другая сторона этой полосы выборов: не рассказать о том, о чем знаешь во время, не заметить того момента, когда уже можно и не сообразить - каким образом?

Родителям трудно принять то обстоятельство, что в какой-то момент жизнь не даёт уже подстелить соломку любимому чаду. Тот, кому мы когда-то держали головку, вдруг безусловно и полностью оформляется в самостоятельного человека. Об этом так много сказано, но каждый родитель заново проходит этот сюжет.

Ребёнок, особенно лет до 14-ти, действительно обусловлен родовой кармой и родительским трудом. И может показаться, что эта обусловленность - его реальность. Но чем больше включается его натальная карта, тем больше все усилия рода сводятся к одному лишь сектору, к четвёртому дому - по сути - к одной двенадцатой своей карты. А остальные - одиннадцать частей - это уже сам вырастающий человек.

И родителям очень трудно понять, что они - одна двенадцатая. Да ещё и та, что подлежит непременной ревизии у подростка.
Мы даём, что можем, что сами умеем и как понимаем. К сожалению, мы и сами многое начинаем понимать, когда дети уже вырастают. И в каком-то смысле - тут всё предопределено - родительское несовершенство в том числе. Ведь ребёнок рождается именно в той семье, которая ему нужна. Ошибок тут нет.
А значит, и те опасности, которые Вы перечисляете - "одно сказанное родителями слово, усмешка, оценка, безразличие, отсутствие реакции, купленная книга, не выполненная просьба..." - это его изначальный выбор.

Субъективно каждый родитель находит основания для вины перед детьми - "не всё отдал, что мог". Но - это лишь часть замысла, меняющая и родителя и точно соответствующая ребёнку. И только родительский пафос мешает нам порой понять, что мы никого не воспитываем. Мы просто пребываем во взаимодействии с нашими детьми. И ребёнок меняет нас едва ли не больше, чем мы его.

Надо просто осознать, что когда мы держим его слабую головку - он учит нас не опускать рук несмотря ни на что.
То есть, нет никакого одностороннего воспитания, есть взаимодействие равных вечностей, которые по самым разным причинам в этой жизни оказались в ролях родителя и ребёнка.

И это обстоятельство, этот опыт отношений вечностей следует осознать не только родителям, но и самим детям. Ведь непонимание этого приводит ко множеству обид на родителей, которые несут за собой уже давно большие дяди и тёти. Это любимая прибаутка голливудских сценаристов - ужасные воспоминания о том, как в детстве папа поставил в угол и отобрал паровозик. И люди годами валяются в мягких креслах психологических сеансов продолжая перекладывать ответственность за свою жизнь на стариков-родителей. Сопливые истории эти опираются на всё то же невежество в вопросах развития человека.

Все взаимные обиды в связке "дети - родители" ничем по сути дела не отличаются от обид как таковых. Ведь это формы войн, и как все взаимные войны, претензии, взаимные ожидания чего-то особенного - особой любви и ответственности (родительской - сыновьей) - только от нашей нищеты. Мы особо выделяем своих детей только потому, что не можем полюбить всех. Горячая любовь к кровинушке часто оборачивается войной с теми, кто "чужой крови".

И потому - возникает такая особая форма иллюзии, искажения, зависимости, обусловленности - семейная. Морок от нежелания понять, что родители не создают условий для ребёнка. Родители уже и есть эти условия. Те самые условия, которые выбрали для воплощения приходящие в мир сущности.
И дети меняют родителей в той же мере взаимных связей.

Разница же быть может только в том, что родители искажают отношения с детьми переносом внимания в будущее ("Ты у меня вырастешь и станешь выше неба"), а потом дети искажают отношения с родителями переносом бытия в прошлое - "я помню, как мама меня ругала в третьем классе, а папа шлёпнул в пятом! И поэтому-де у меня, сорокалетнего вся жизнь поломана!"

Очевидный абсурд подобных мыслительных конструкций не мешает сплошь и рядом "объяснять" этим бредом собственное нежелание и неспособность жить осознанно.

Кажется, Ошо говорил, что мы ничего не можем дать нашим детям. Мы можем от них только что-то взять. И это верно. Верно для родителей. Правда же для детей будет обратная.
Обе стороны могут только взять друг у друга. А значит - обе стороны могут открыть друг другу радость отдавания себя.
И именно этот опыт оказывается началом пути к тому, чтобы обе стороны постепенно научились быть и детьми и родителями. Ведь родитель не обретает полноты качества в момент рождения ребёнка, как и ребенок, понимает весь смысл того, что значит быть сыном или дочерью, лишь проводив родителей в иномирье.

И потому - родитель не может подстелить никакой соломки кроме своей жизни, что прожита с ребёнком.
И в этом может показаться некое видимое противоречие с идеями ритуальных посвящений, о которых мы рассуждали. Но расхождение это есть только до той поры, пока мы говорим о жизни автоматической. Сознательная жизнь, бытие с ребёнком, вероятно, в идеальном случае и становится этим ритуалом наделения смыслом каждого мига бытия. Обретение умения видеть.