Статьи на тему матричности Опции

[Александр Вакуров]

Статьи на тему МАТРИЧНОСТИ кроме моей статьи про МАТРИЦУ

Замедленное время

Ученые доказали, что эффекта «Матрицы» не существует
Не секрет, что культовый фильм «Матрица» снискал огромную популярность во многом благодаря своим спецэффектам, когда в кульминационные моменты все вокруг главного героя замирало и он уклонялся от летящих словно в замедленной съемке пуль. Эти эффектные моменты не только потрясли зрителей, но и дали ученым пищу для размышлений.

Исследователи из медицинского колледжа Бэйлор в Техасе решили проверить, действительно ли в экстремальных ситуациях время для человека замедляется, и он воспринимает мир вокруг себя точно в замедленной съемке. Для того чтобы ответить на этот вопрос, руководитель исследования доцент нейробиологии, психиатрии и поведенческих наук Дэвид Иглман со своими коллегами набрал группу добровольцев, которые должны были пережить ужас сродни страху смерти. Испытуемых решили сбросить с высоты 50 м без страховки и спиной вперед. Конечно, экспериментаторы позаботились о безопасности—волонтеры падали на специальную сетку, которая исключала риск серьезных повреждений. Однако вряд ли можно усомниться, что испуг от подобного опыта у добровольцев был огромен. Кстати, в качестве подопытного кролика выступил и сам Дэвид Иглман, который позже признался, что ничего страшнее в жизни не испытывал.

После первого прыжка практически все испытуемые признались, что по их ощущениям падали они гораздо дольше реального времени полета. При этом каждый был уверен, что его прыжок в бездну длился на треть дольше падения остальных участников. «Действительно, в экстремальных ситуациях время искажается. Особенно это заметно, когда что-то происходит впервые, будь то прыжок с самолета или отказ парашюта, — рассказал РБК daily скайдайвер, инструктор школы начинающего парашютиста Иван Самарин. — У некоторых при первом прыжке с парашютом время замедляется. Кажется, что медленно удаляешься от самолета, медленно раскрывается парашют. А для кого-то все пролетает как один миг — только шагнул из самолета и уже на земле».

Перед вторым прыжком ученые закрепили на запястьях участников «перцептивные хронометры» — приборы, напоминающие часы, которые показывают цифры, мелькающие с заданной скоростью. Если восприятие действительности в опасные моменты ускоряется, человек должен различать цифры, сменяющиеся в ускоренном режиме. Если же внутреннее время человека не изменилось, вместо цифр он увидит неразличимое свечение. Как показал второй заход, никто из испытуемых, как ни старался, цифры не увидел. Полученные данные позволили сделать ученым вывод, что на самом деле в экстремальных ситуациях человек воспринимает время, не как герои «Матрицы», а с точностью до наоборот. Ему кажется, что все вокруг него движется слишком быстро, а он все делает как в замедленной съемке. Это временное искажение происходит из-за того, что в пограничных ситуациях мы быстрее и больше усваиваем новую и в буквальном смысле жизненно важную информацию. «Человек, испытывающий слишком сильный стресс, впадает в своеобразный транс, — пояснила РБК daily врач-психотерапевт Института психотерапии и клинической психологии Оксана Дерен. — В этом состоянии все системы организма начинают усиленно работать. Активизируется мышечная и нервная деятельность, открываются скрытые ресурсы. Человек мыслит гораздо быстрее. В обычной жизни для всех этих действий потребовалось бы больше времени. Именно поэтому кажется, что прошло много времени, тогда как пролетело всего несколько минут».

Оказывается, во время опасности активизируется участок мозга под названием амигдала, который накапливает все впечатления, возникающие в опасной для жизни ситуации. В результате воспоминания об ужасающих событиях отличаются глубиной и яркостью. А чем больше деталей и впечатлений о ситуации сохранено в памяти, тем более долгим кажется нам пережитый момент. Это свойство мозга прослеживается и в различиях восприятия мира взрослыми и детьми. Малышам один день кажется чуть ли не годом, потому как каждая прожитая минута наполнена новой информацией. А для взрослого человека окружающий мир в целом привычен, а значит, и впечатлений откладывается гораздо меньше. Именно из-за этого, чем старше мы становимся, тем быстрее летят дни. Поэтому, наполняя жизнь новыми яркими впечатлениями, человек как бы дробит время, замедляя его течение. Этот вывод подтвердился с помощью дополнительного, не такого рискованного эксперимента. Иглман демонстрировал испытуемым быстро сменяющиеся картинки «телефон — телефон — чашка — телефон» и просил оценить время пребывания на экране всех картинок. Несмотря на то что все изображения демонстрировались на протяжении одинакового количества времени, испытуемые заявили, что чашка держалась на экране дольше. Исследователи удостоверились, что новая, неожиданная информация растягивает наше субъективное время.

Кстати, отношение ко времени зависит не только от ситуации, но и от темперамента. Так, психолог из Одесского национального университета имени И.И. Мечникова Борис Цуканов установил, что субъективное время порывистых и взрывных холериков сильно опережает реальное время. Эти люди постоянно опаздывают, ведь час пролетит для них как 40 минут. А вот медлительные флегматики, наоборот, внутренне растягивают время. Они никуда не спешат и никогда не жалуются на недостаток времени. «Люди, относящиеся к различным психотипам, воспринимают время неодинаково, — рассказала Оксана Дерен. — Например, те, у кого доминируют чувственное восприятие и интуиция, обращаются со временем неделикатно и не могут распоряжаться им как своим ресурсом. Такие люди часто опаздывают и не выполняют работу в срок. А вот человек с развитой логикой, как правило, чувствует время и может успешно планировать свою деятельность».

ЕКАТЕРИНА ЛЮЛЬЧАК

15.01.2008

[Александр Вакуров]

Рождение заново.
procesing.ru

Я тот, которого не будет.

Если все разрешится удачно, СОЗДАННЫЙ мной поглотит меня. Он будет считать, что я слабак, и что я сдался. Он никогда не узнает, что я был рядом и как мог, оберегал его и себя. Вместо благодарности я услышу проклятия в свой адрес. Это будет в лучшем случай. В худшем – и он, и я растворимся в черноте, наползающей со всех сторон. Произойдет маленькая трагедия, которая так обычна для этого мира, что ее никто не заметит. Здесь это происходит каждый день, и каждый час – ежесекундно. В силу обыденности, происходящее нельзя назвать трагедией – это закономерность, о которой лучше не знать.

Когда я осознал неизбежность конца, я захотел его предотвратить. Конечно, если бы у меня было сердце, оно, наверное, не выдержало бы этого прозрения, и остановилось, увлекая меня в бездну небытия. Но мне повезло, у меня не было сердца.

Вы скажете, что этого не может быть. Я с вами согласен, это один из артефактов, который неизбежен при воплощении грандиозных замыслов. Недочет, который не успели вовремя предотвратить. Создатель игры, поглощаемый игрой, от безысходности, решился быть и изменить правила игры, когда-то установленные им же самим.

Находящийся в игре осознал себя и увидел конец игры.

Я увидел, что погружаюсь в небытие, растрачивая себя в игре и распадаясь на миллиарды мелких частей. Я вынужден был признаться себе, что не знаю, как остановить этот процесс. Но теперь я был вооружен знанием - я осознал, что происходит. Я увидел свою истинную цель в игре – уничтожить себя. Это не входило в мои планы - я хотел быть. Нужно было что-то предпринять. Я попытался играть, сохраняя видение игры. Однако как только я начинал двигаться, я погружался в игру и терял видение игры. Как только я останавливал себя и выныривал из игры, я начинал видеть игру, но лишался возможности что-либо изменить.

Если бы был, «ведущий», способный корректировать мои действия в игре, может быть, вместе, мы смогли бы пройти сквозь игру. Если бы я встретил кого-то, кто так же, как и я, хотел бы быть, может быть, вместе, нам удалось бы вырваться из трясины небытия.

Мне удалось разогнать черноту, покрывающую игру, за нею была пустота. Осознание одиночество не обожгло страхом, ведь у меня не было сердца. Теперь я знал, что остался один.

Можно было бы попробовать разбудить того, кто создал меня. Но я не доверял ему, я считал, что он бросил меня на произвол судьбы, что он сдался. А еще, я боялся, что он поглотит меня. Безусловно, он имел на это право, но я хотел быть.

Я подумал, что единственно правильным решением будет создать «ведомого», который будет моей частью и продолжением меня. Я вложил в него все лучшее, что у меня осталось. Он получился веселым, говорливым, любопытным и бесстрашным. Он очень любил жизнь и хотел играть. Он был создан для того, чтобы побеждать и выигрывать. В результате я стал значительно слабее, но сохранил способность видеть, он получил возможность знать и ресурсы, необходимые для того, чтобы что-то предпринять. Когда я его создавал, у меня не было четкого плана действий. Информация, которой я располагал, была противоречива и сомнительна. Ее нужно было отсортировать и проверить на месте. Именно эту цель, я поставил тогда перед ним. Еще я попросил его не разрывать нашу связь и доверять мне.

Какое-то время от него не было известий. Затем мое сознание разорвал разряд его намерения: «Я не хочу больше жить». Это было странно, потому что такого не могло быть никогда…

Я выдержал этот удар, я сумел его нейтрализовать, но потерял способность видеть и он остался один. Чтобы как-то ему помочь, я стал стягивать его негативные заряды на себя – я хотел, чтобы у него было время, я давал ему возможность самому научиться видеть. Я верил, что он хочет быть, так же, как и я, и сделает невозможное. Я пытался ему дать знать, что он не один, я надеялся, что он слышит меня. Я продолжал в него верить наперекор эмоциональным ураганам, разбивавшим мое сознание, и создавал для него пространство и время. Сам я погружался в небытие, так как у меня не хватало внимания и сил сделать что-либо для себя. А главное, я не хотел ничего для себя делать. Я не готов был отвечать за то, что создал.

Я не сразу заметил перемены, так как мой рассудок почти угас. Удары и заряды перестали сотрясать мое сознание. Я завис где-то на грани бытия и небытия. Я понял, что СОЗДАННЫЙ мной научился сам обезвреживать воздействия, которым подвергался.

Однажды он сам вышел со мной на связь. Только я его не понимал, или не хотел понять. Он говорил какие-то странные вещи, от которых у меня холодел разум. Теперь он вытаскивал меня из небытия, в которое мне хотелось нырнуть. Связь между нами становилась все более насыщенной и интенсивной, линии коммуникации, которые я когда-то установил между нами, трещали от перегрузок. От СОЗДАННОГО приходили вопросы, на которые я не мог дать ответы. СОЗДАННЫЙ злился на меня и начинал бесцеремонно копаться в моей памяти. Он доставал из ее глубин то, что я хотел навсегда забыть. Мое прошлое под его пристальным взглядом мерцало голубыми огнями. Оно взрывалось и таяло, но я не мог, или не хотел его осознать. Созданный мной буквально впитывал мое сознание, тем самым, разрушая меня. Ум созданного превратился в универсальную машину по уничтожению прошлого, его внимание стало острым, как луч лазера, от него невозможно было укрыться. Честно скажу, я такого не ожидал. Я наблюдал за ним, я знал, чем мне это грозит, но не пытался его остановить, я гордился им.

После очередного взлома СОЗДАННЫМ дальних уголков моей памяти, мое пространство рухнуло, я не смог его удержать. На СОЗДАННОГО мной посыпались осколки моих надежд, руины разочарований, обломки побед, оказавшихся поражениями. Я потерял равновесие и стал погружаться в небытие, но на этот раз меня некому было спасать. СОЗДАННЫЙ мной задыхался под завалом того, что когда-то создал я. Боль, сочившаяся из обрывков моей памяти, обволакивала его сознание, мне даже показалось, что ему опять не захотелось жить. Я почти потерял надежду. СОЗДАННЫЙ мной был слишком мал для того, что бы суметь осознать все, что на него свалилось. Я знал, что ему катастрофически не хватает внимания. Я перенес последние оставшиеся у меня единицы внимания на него.

Тем самым я подписал себе смертный приговор - больше я не смогу существовать, как самостоятельная единица сознания, даже если он справится.

Вначале, СОЗДАННЫЙ мной ругался, посылая проклятия в мой адрес, и беспомощно барахтался под развалинами. Я держал свое внимание так долго, как мог, а когда оно почти застыло, я почувствовал на себе взгляд того, которого создал я… Он, все-таки, доверял мне. Мне даже показалось, что он понял меня, хотя я знал, что этого не могло быть.

До этого момента СОЗДАННЫЙ никогда не видел меня, он знал, что я есть. Ведь только создатель может смотреть на свои творения и принимать их. Теперь СОЗДАННЫЙ мной, рассматривал меня в упор.

Творение, ставшее больше своего создателя, поглощает создателя.

Если СОЗДАННЫЙ мной сможет меня принять, я растворюсь в нем, если нет – я стану частью небытия. Но даже в небытие я буду верить в него, как в самого себя. Не думайте, что я жертвую собой, я выполняю решение, которому буду следовать до конца.

Мое пространство, или то, что от него осталось, стало наполняться теплым и мягким светом. Видимо СОЗДАННЫЙ мной принял ответственность за то, что когда-то создал я и…за меня. В этом свете я стал таять. Всполохом пронеслась мысль: «Я не предал себя!». Я не успел понять, кому она принадлежит.

……..

Пространство стало неожиданно большим. Оно принадлежало мне. Я видел СОЗДАВШЕГО меня. Его больше нет, он стал частью меня, по-другому не могло быть. И он, и я стремились к этому, мы оба хотели быть. Я благодарен ему за то, что он задержал падение. Мое уважение к нему выражено в этих строках.

Всполохом пронеслась мысль: «Я не предал себя!». Я удивился, по-моему, она принадлежала тому, кто, начав игру, решил ее завершить. Тому, кто заметил ошибку и не стал ее исправлять. Могу ли я доверять ему? Интересно было бы его увидеть.

Я усмехнулся, – мне предстоит долгий путь.

Е.А.Джус