О мазохистах Опции

[Александр Вакуров]

http://lual.livejournal.com/76741.html#cutid1

Макс Бондаренко

Он пришел с лицом убийцы,
с взглядом злого кровопийцы...
Он сказал, что он мой критик и доброжелатель мой.
Что ему, мол, стиль мой низкий
эстетически неблизкий,
я - фуфло, а он - Белинский,
весь неистовый такой.

Т. Шаов.




Общественное сознание часто не видит разницы между мазохистами и саморазрушающимися личностями. На самом деле, это две большие разницы. Или четыре маленькие. В мазохизме, в отличие от самодеструкции, много энергии, много борьбы и протеста. те, которых принято называть "злобными жертвами" и "кузнецами собственного геморроя", - это как раз мазохистические личности.

Мазохиста отличает то, что он способен соорудить себе оскорбление из чего угодно.


Отличный пример мазохистических паттернов поведения зачастую можно встретить в ЖЖш-ных комментах. К примеру, таких: "ваш пост муть дикая и совершенно нечитабельная хуита" (коммент реальный, взят из журнала коллеги). К собствено сабжу может прилагаться подробный - буквально, построчный - разбор текста с комментариями о том, отчего да почему это является-представляется автору коммента именно тем, чем представляется. Может, впрочем, и не прилагаться. Потому что, на самом деле, задачи что-то разбирать-анализировать у мазохиста нет. Его задача - естественно, неосознаваемая - максимально нарушить границы другого человека. Оскорбить, нахамить, наговорить гадостей... добиться в итоге того, чтобы быть посланным нахуй. И дальше радостно орать что-нибудь типа "Посмотрите на него (нее)! Как он(а) себя ведет! Как разговаривает! А еще в очках! А еще в шляпе!".

Собственно, именно ради возможности вот так поорать все и проделывается. Это - момент торжества мазохиста, его бонус, пиковые переживания себя как злобно и цинично похеренного борца за правду, которые составляют его главный выигрыш в отношениях с другими людьми. Собственно, больше ничего ему от отношений и не нужно, весь цимес в том, чтобы воссоздать ситуацию ранней травмы, в которых его-ребенка, отвергали и оскорбляли более взрослые и более сильные. И отыгрывать эту травму в интерьере себя-взрослого, уже способного того, кто отверг и оскорбил, громогласно уличать и обличать.

Логика в стиле "не любо - не слушай, не нравится - не читай" тут не работает. Мазохист так не может. Ни не читать того, что не нравится, ни промолчать, ни даже высказать свое негативное мнение в какой-то более корректной форме. Не потому что не хочет. Потому что - не может. Его прет. Все то, что в окружающем мире не нравится, действует на него, как красная тряпка на быка. Разум в эти моменты безмолвствует, поведением руководит одна, но пламенная страсть - восторжествовать над тем, что не нравится, победить, одолеть, взять верх... "переиграть" свою травму заново, так, чтобы у нее получился счастливый исход. Такой, в котором обидчик покоряется, раскаивается и смиренно признает его правоту.
Такой мазохистический травматик обычно достаточно легко узнаваем. Это и профессиональный рррэволюционэр (неважно, в какой сфере жизни), и штатный борец за абстрактную справедливость, и любой "радетель за чужую добродетель", круголосуточно готовый критиковать все, что видит, от модной в этом сезоне длины юбок до мирового общественного устройства, и каждый, кто старательно пытается "дать ума" и "научить жизни" по запросу и без оного... Всеми ими движет один и тот же (разница только в его интенсивности) порыв - восстановить душевное равновесие, переиграв свою травму.

Не получается. Даже в тех редких случаях, когда оппоненты раскаиваются и признают, удовлетворение и душевное спокойствие все равно не наступают. Может наступить лишь опустошение, которое сам человек ошибочно принимает за временное спокойствие. И это совершенно понятно. Потому что те, с кем борется мазохист сейчас, не имеют ничего общего с теми, кто когда-то нанес ему травму. Эти, из его взрослого настоящего, не более, чем экраны для проекций. Можно сколько угодно выливать на них свою ярость и протест, но эти чувства будут продолжать накапливаться. Потому что "нарыв", который вырабатывает этот эмоциональный "гной" продолжает существовать. И для его излечения нужно, чтобы причины, вызывающие подобные чувства, были осознаны, а сами чувства возвращены по адресу - тем, кто вызывал их когда-то и кому невозможно было их открыто выразить.