Каждый год Американская психологическая ассоциация присуждает премию тому психологу, который добивается выдающихся научных достижений в течение первых десяти лет своей работы. Мартин Е.П. Селигман получил ее в 1976 году за теорию выученной беспомощности, а Лин Абрамсон - в 1982 за дальнейшее развитие этой теории.

Такая высокая оценка работ Селигмана не удивляет, поскольку в той или иной степени чувство беспомощности (как и ощущение неуверенности) знакомо каждому. Психологи, занимающиеся консультированием, наверняка вспомнят клиентов в деталях описывающих это состояние и обращающихся в этой связи за помощью.

В этой статье Вы найдете краткий обзор теории Селигмана относительно формирования выученной беспомощности и некоторые рекомендации по применению теории беспомощности в коррекционной работе.

Одним из наиболее впечатляющих качеств человеческой психики является ее способность успешно преодолевать большие личные трагедии. Несмотря на такие серьезные события, как собственные болезни или смерть члена семьи, большинство людей, попавших в такие ситуации, достигают уровня психологического комфорта равного или даже превосходящего уровень комфорта до трагического события. Наши исследования показали, что более или менее успешно самостоятельно преодолевают кризисные события около 80% людей. Что особенно важно, они добиваются этого, используя собственные ресурсы, не прибегая к профессиональной помощи психологов, психотерапевтов.

В работе предпринята попытка заново осмыслить место психологии в пространстве современного общества и в научном мире. Автором вводятся в обиход новые концепты, такие, как «потестарная емкость науки», «пси-культура». Рассматриваются отношения психологии с другими сферами практики, в частности, с педагогикой и медициной. Обсуждаются стратегии усиления влияния психологической науки и практики в современном мире.

Впервые работа опубликована в Московском Психотерапевтическом Журнале (2007 1 (49), с. 182 - 199)

             Народ он делится на ненарод

             И на народ в буквальном смысле

                                                         Д. А. Пригов

В долинах глупости для философа произрастает больше травы, чем на голых вершинах ума.

        Л. Витгенштейн (Культура и ценности, 457)[1]

Постановка вопроса "Душа и земля" звучит несколько поэтично. По контрасту здесь невольно напрашивается мысль о "небесной обусловленности" души, подобно тому как в китайском учении о душе различают души шен и гуй, первая из которых относится к небу, а последняя - к земле. Но так как мы, люди Запада, ничего не знаем о субстанциях души, а потому и не можем ответить на вопрос, есть ли в душе нечто от неба и, наоборот, нечто земное, то, видимо, нам придется довольствоваться тем, что будем вести речь о двух различных способах рассмотрения или о двух внешних аспектах сложного феномена, называемого нами душой. Вместо того, чтобы говорить о небесной душе, можно рассматривать душу как не имеющую причинных связей творческую сущность, а вместо того, чтобы постулировать душу гуй, можно понимать ее как некое существо, возникшее в силу определенных причин и воздействий. В соответствии с нашей постановкой вопроса последний способ рассмотрения, пожалуй, вполне пригоден; это значит, что душу следует понимать как приспособительную систему, обусловленную внешними земными причинами. Наверное, мне не стоит специально подчеркивать, что такой подход в причинном отношении будет односторонним; даже если он достигнет своей цели, будет верно схвачена только одна сторона души. Другую сторону проблемы придется оставить без внимания, поскольку она не относится к поставленному мною вопросу.

Понятие стресса в контексте культуры последних десятилетий

Сокращённый вариант опубликован под названием «Метаморфозы стресса» в: «Знание-Сила». - № 4. – 2004.

Когда 4 июля 1936 г. в журнале «Nаturе» появилась статья канадского врача и физиолога Ганса Селье «Синдром, вызываемый различными повреждающими агентами», – этот 29-летний венгерский эмигрант вряд ли подозревал, что написал на английском языке, которым еще не так уж твердо и овладел – одно из самых ключевых, - как тогда еще не говорили, «знаковых» - слов столетия. Речь в статье шла о том, что ответом организма на действие разных повреждающих факторов, помимо специфических реакций, оказывается и еще один род реакций – неспецифических, всегда одинаковых, что бы на организм ни воздействовало.

"Психологические типы" - одна из ранних книг Юнга. Он писал ее, являясь во многих отношениях первопроходцем. Со времени ее создания идея четырех функций сознания, обеспечивающих сознательную деятельность человеческой личности, доказала свою огромную продуктивность. Кроме того, эта идея, выдвинутая и развитая. Юнгом, по-новому раскрыла религиозную проблему трех и четырех.

Для тех, кто не знаком с данной областью, я должна дать краткий обзор самой структуры четырех функций в юнгианской психологии. Вначале Юнг дифференцировал установки двух типов: экстраверта и интроверта. У экстраверта ознательное либидо обычно направлено на объект, но вместе с тем происходит и скрытое бессознательное контрдействие, направленное обратно к субъекту. В случае же интроверта происходит противоположное: он чувствует себя так, как будто объект постоянно пытается подавить его, вынуждая постоянно отступать. Все буквально наваливается на него, впечатления поглощают все его внимание, но он не осознает, что по причине своей бессознательной экстраверсии тайно обменивается с объектом психической энергии.

Ни для кого не секрет, что организм разных людей по-разному реагирует на борьбу с избыточным весом.  

Одни, если им случится располнеть, например, после родов, болезни или «из-за нервов», быстренько и легко сгоняют лишнее и живут себе дальше припеваючи, как ни в чем не бывало. Другие сражаются с ненужными килограммами годами – и без всякого результата. Лишь немногим из этих других ценой жестких ограничений и непрестанного труда удается поддерживать приемлемую форму.

Альберт Эйнштейн говорил, что наука становится наукой, когда она начинает использовать математический аппарат.Перефразируя эту мысль, можно сказать, что методы психологии и личностного развития начинают работать по-новому и с гораздо большей вероятностью давать те результаты, на которые рассчитаны, если построены на корректной работающей модели. Опыт автора, безусловно, подтверждает это...

Прежде всего КТИ — это модель сознания. Большинство направлений в психологии и психотерапии также применяют модели. Однако, чаще всего это модели-аналогии или эмпирические модели, опирающиеся исключительно на опыт наблюдений. КТИ — построена на общих знаниях о структуре мозга и аналогии с аморфной твердотельной структурой. Такой выбор позволяет применять численные расчеты и использовать хорошо разработанные уравнения и подходы, известные в физике твердого тела и квантовой механике. Другими словами, модель позволяет не просто красиво иллюстрировать существующие закономерности, но и получать принципиально новые знания о структуре сознания, которые затем могут быть экспериментально проверены и использованы для построения методов индивидуальной и групповой психотерапии.

В 1980 г. нами была начата разработка нового метода оценки качества адаптации человека, применимого в состояниях предболезни, в условиях клиники (не инфекционные и психосоматические заболевания), а также на этапе реализации реабилитационных программ. В равной степени метод применим и в отношении практически здоровых людей. Оценки основываются на принципах системного подхода, а также конституционального, клинического и социально-психологического методов. Смысл нового метода заключается в выборе "индивидуального оптимума адаптации" во всех случаях медицинского и психологического консультирования (1).

ДВИЖЕНИЕ К ЦЕЛИ НАПОМИНАЕТ БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ

Закончив описание системы биологических и социальных потребностей человека, мы с вами, уважаемый читатель, имеем теперь полное право рассмотреть те последствия, к которым приводит блокада потребностей. В психологической науке состояние, обозначающее блокаду потребностей, определяют понятием "фрустрация" (от латинского frustration - препятствие). Этот психологический термин сегодня должен быть в лексиконе каждого культурного человека. Фрустрация представляет собой своеобразную плотину, преграду на пути энергии, обеспечивающей реализацию той или иной потребности. Понятно, что если бы речь шла о речной плотине, то вода (энергия движения вод) так или иначе преодолела бы это препятствие - сверху ли, сбоку ли, снизу ли, просто разрушила бы плотину или, вращая турбины, установленные для превращения энергии воды в электрическую энергию, в соответствии с запланированным человеком режимом, выполняя полезную работу.

"ЧЕЛОВЕК" МИНУС "ДУША" РАВНО "ОРГАНИЗМ"? НЕТ!

Таким образом, мы описали сущность и основные проявления первой группы потребностей человека, биологическую мотивацию его поведения. Потребности первой группы обычно достаточно отчетливо осознаются человеком, ибо в ходе эволюции для их удовлетворения сформировались специальные анализаторы. Человек отчетливо различает, что является причиной его беспокойства в данный момент - страх смерти, голод, жажда, сексуальное влечение, стремление к физическому самопознанию. Этого нельзя сказать о второй группе потребностей человека. Его высшие, социальные и духовные мотивы поступков сплошь и рядом кажутся и ему самому, и окружающим неясными, туманными...

Полагаю, что большинство моих читателей - люди незаурядной эрудиции, способные критически оценить любую свежую идею, взгляд, теорию и самостоятельно определить, заслуживает ли эта новая информация того, чтобы сразу быть включенной в арсенал надежных способов анализа окружающего мира, или же оставленной на время в латентном состоянии, до проверки её реальными событиями, или же быть отвергнутой. А посему считаю излишними дальнейшие объяснения своей "дерзости" в разработке нового теоретического подхода излишними. Тем, кто готов отдать знакомству с "психологией оптимума" (оптимализмом) часть своего времени, предлагается, ни много - ни мало, принципиально новый подход к классификации базовых потребностей и конституциональных особенностей человека, а также единые принципы психологического анализа, в совокупности представляющие собой своеобразный стержень общей логики, на который, подобно кольцам детской пирамиды, легко могут быть нанизаны концепции современной психологической науки, внешне порой весьма противоречивые. Тем самым появляется возможность соединить их в общую, единую систему психологического знания. Думаю, что новые системы классификации и принципы психологического анализа - универсальны; позволяют значительно глубже понять и поведение отдельного человека, и поведение малых групп, и психологические законы развития самых больших человеческих общностей. Так ли это, - судить Вам.