Одна из основ современной физики – квантовая механика – базируется на так называемом принципе неопределенности Гейзенберга, состоящем в том, что мы принципиально не можем узнать ничего достоверного о поведении микрочастицы как таковой. Можно строить сколь угодно глубокие и остроумные теории относительно ее поведения, однако, при попытке их экспериментальной проверки мы неизбежно столкнемся с тем обстоятельством, что наблюдение влияет на результат. Единственный известный способ "наблюдать" состоит в том, что световой (электромагнитный) квант взаимодействует с интересующей нас микрочастицей, а мы фиксируем результат этого взаимодействия. Сам же квант по своим параметрам и характеристикам суть также микрочастица, и после такого взаимодействия и квант, и исследуемая микрочастица "двигаются" (существуют в пространстве и времени) иначе, чем до взаимодействия. Т.е. дальнейшее поведение микрочастицы неопределенно, определено с некоторой вероятностью, зависящей от условий наблюдения. В частности, вероятность определенного в дальнейшем движения равна единице, если воздействие на микрочастицу в процессе взаимодействия было равно нулю, т.е., иначе говоря, мы именно никак не воздействовали на частицу, а, значит, никак не повлияли на ее дальнейшее поведение, но, значит, и не узнали даже, есть ли она в данной точке. (Узнав, повлияли бы на ее движение). В физике этот парадокс имеет и количественную меру, связанную с постоянной Планка h.

Анализировать взаимоотношения людей мы можем тремя способами: самонаблюдение (самоанализ, рефлексия); наблюдение и анализ поведения и взаимоотношений окружающих людей с учетом их самооценок; анализ поведения и взаимоотношений героев художественной литературы (и вообще любых сторонних источников) с учетом проявлений этого поведения и взаимоотношений в жизни.

Все эти три способа имеют одну важную общую черту: как и в физической теории, с одной стороны имеется непосредственное проявление отношения (поступок, действие), с другой стороны его словесное объяснение, рационализированная мотивация, модель. В случае, если человек не может, или не хочет формулировать свою собственную модель своего отношения к другому человеку, ему это навязывается обществом неформально (сплетни) или формально (формулы при вступлении в брак, судебные приговоры).

Построение собственной модели есть наблюдение, роль кванта света выполняет слово. Что же в результате, в поведении?

Надо сказать, что обсуждаемые обстоятельства были замечены давно (Лао Цзы:"Знающий не говорит, говорящий не знает") и встречались в литературе (Ф.Тютчев: "Мысль изреченная есть ложь", Л.Соловьев "Сказание о Ходже Насреддине" – принцип белой обезьяны). Ко всему дальнейшему можно относиться с учетом слов Тютчева и Лао Цзы. Как, впрочем, и к их собственным формулировкам.

Основной тезис, который хотелось бы утвердить, таков: слово есть факт, ничуть не менее, а в большинстве случаев более реальный, чем действие или поступок, поскольку оказывает воздействие изнутри, влияет на мировоззрение человека (а, значит, и на его дальнейшее поведение) как в широком, так и в узком смысле слова. Влияние слова на мировоззрение в широком смысле слова известно с тех пор, как существуют речь, общество, государство. Здесь же будет обсуждаться в основном влияние слова на отношения и взаимоотношения двух личностей – проблема существенно важная для каждого лично.

Рассмотрим первый, наиболее простой пример – принцип белой обезьяны, состоящий в том, что некто запрещает думать о (вызывать в сознании образ) каком-то обьекте и связывает повиновение или неповиновение (непроверяемое) с успехом или неуспехом своих действий. Впрочем, последнее необязательно. Можно просто сказать "не думай" или "не думай о", и немедленно возникнет реакция – именно думанье или думанье о. Попытки не подчиниться указанному принципу, т.е. стремление не думать, раз есть установка не думать, приводят лишь к переводу реактивного отношения на более глубокий уровень сознания. Ведь чтобы знать, о чем именно не думать, мы должны иметь это в сознании (см. также известный анекдот "выучи и забудь"). Пример этот прост отчасти в силу своей экзотичности, отчасти в силу того, что "запретный плод сладок" – общеизвестная истина. Прост он еще и потому, что реакция, т.е. поведение в результате наблюдения (воздействия словом) – очевидна. "Пациенту" не требуется прилагать собственных волевых усилий, связанных с процессом выбора реакции, она определяется постановкой вопроса – камень упал на пружину, она сжалась и отбросила его, разжавшись.

Совсем иначе обстоит дело, если ясного, четкого указания не получено, но слова произнесены. Слова, описывающие, моделирующие ситуацию. При этом задача распадается на две: если речь идет о собственном отношении к кому-то или чему-то, то неважно, произнесены они вслух или мысленно; если речь идет о выяснении взаимоотношений, то выбор произносимых слов (в далеко не банальном смысле) играет большую роль.

Рассмотрим сначала первую задачу. Нетрудно видеть, что искренним быть трудно. Выбрав нечто, в чем не имеешь особых сомнений, и произнеся соответствующее утверждение, стремясь быть искренним, честным с самим собой, немедленно начинаешь сомневаться в сказанном, еще через некоторое время – сомневаться в своем сомнении, затем вновь утверждаться, вновь сомневаться и так далее с течением времени, с убывающей амплитудой, заглядывая все глубже в себя и убеждаясь, что там ничего определенного по этому поводу нет. Т.е. на сознательном уровне, на уровне конструкций, схем, слов – да, есть. Но стремление к искренности, уводящее вглубь, показывает,что это именно схема, скелет, модель, возникшая, но не присущая. И если уж об "очевидных" вещах трудно сделать "истинное" ("искреннее") утверждение, то что же говорить о том, что еще только-только нарождается, что как раз и идет, по-видимому, из глубины. Пригвоздишь словом – и пойдет по прорытому руслу, не рекой потечет, но бетонным каналом.

Здесь возникает семантическая проблема. Каждый человек сам для себя решает (осознанно или неосознанно), что значит то или иное слово. Иногда приводится набор синонимов, иногда список действий. При объяснении (самообъяснении) слов, характеризующих отношение, разные люди используют разные другие слова, каждое из которых в свою очередь требует объяснений. Интуитивно ("интуитивно"?) ясно, о чем речь, есть область пересечения смыслов синонимов, фиксируемая на невербальном уровне, вроде и говорить не о чем, но попробуйте сформулировать истинное ("искреннее") утверждение и проанализируйте его истинность. Надо ли это делать – не вопрос, поскольку достаточно того, что это можно сделать. Хочется ли это делать – вопрос, но совершенно отдельный, и мы к нему еще вернемся.

Итак, использовав слова для описания, фиксации своего отношения, мы создаем свою схему, модель, связанную со смыслом слов, использованных для нее. Но этот смысл уже заранее присутствовал в нашем сознании. Начали же мы с того, что возникло что-то новое (только нам присущее). А теперь мы это новое загоняем в рамки старого – смысла слов. Новое трансформируется в старое и умирает. Произошло отрицание отрицания: новое отрицало старое, но старое взяло верх. Откуда же берется в сознании смысл слов и как в таком случае возникают новые понятия, новые отношения? Смысл слов возникает в процессе обучения – в конечном счете, показа (бегу – побежал, люблю – обнял) и повторения – т.е. это есть то, что привносится в сознание, не является присущим. (Это напоминает своеобразную инициацию: при взрослении личность расширяет свой кругозор, углубляет его, скрепляет накопленные значения слов взаимными связями. Становясь старше, она перестает нуждаться в учителе для объяснения смысла слов и может сама объяснять их. Область познанного расширяется в сознании, и далеко не всякое поведение или отношение, существующие там, реализуются личностью в жизни. Любое возможное поведение присутствует, но реализуется лишь то или другое. С другой стороны, при отсутствии инициации мы получаем Маугли, неспособного вести человеческую жизнь, и, поскольку мы не можем проверить этого, (Оккам), не обладающего априорным человеческим сознанием). Возникновение же новых понятий или отношений диктуется желанием (осознанным или неосознанным) – в конечном счете – утверждения своей неповторимости. Т.о. конфликт между старым и новым есть по существу конфликт между общественным и личным. И пока слова не произнесены, он решается в пользу личного, а после их произнесения – в пользу общественного, и при анализе начинаешь свою личность "жалеть" – сомнения в искренности.

Все описанное известно как боязнь "сглаза", стремление утаивать от других (и от себя!) как и в какую сторону движется работа (творческая), недооценка собственных успехов, так называемая "скромность" и т.п. Кстати, скромность находится в ряду положительно оцениваемых качеств именно в силу ее приспособленности к поддержке выживания личности в противовес обществу – этакая своеобразная "фига в кармане".

Если же речь идет об отношении к другому человеку (любовь, дружба, неприязнь, ненависть), то фиксация этого отношения словом существенно влияет на дальнейшее поведение. Первоначальное, присущее отношение, как правило, многозначно, в нем присутствует след целого ряда фактов ("с одной стороны,... с другой стороны"), мелочей. В то же время такие понятия, как "любовь" или "ненависть", рассмматриваемые отдельно, включают в себя целый ряд проявлений, котрорые до поры никак не связаны с собственным отношением. Фиксируя словом эти отношения, налагаешь эти две области друг на друга. Возникают обязательства (перед кем?) такого своего поведения, которое бы включало действия, связанные в сознании со словами "люблю" или "ненавижу", хотя бы раньше мысль об этих действиях и не приходила в голову. При внимательном отношении к себе (как часто говорят, "излишнем рефлексировании") после употребления слов можно заметить внутреннее состояние неуверенности, неустойчивости. Естественно. Произошел подгон себя под модель, отрицание лично себя в пользу известных внешних конструкций. Довольно часто это приводит к тому, что с целью (неосознаваемой) избежать неустойчивости человек сам себе неоднократно повторяет одно и то же утверждение, внедряет в себя его (внешний) смысл и приобретает опору, уверенность. При этом, как правило, возникает агрессивность, нетерпимость в отношении тех, кто придерживается (высказывает) противоположного или другого мнения – этим они лишают данного человека его опоры, его духовного костыля. Таким образом, агрессивность и нетерпимость есть признаки неуверенного в себе человека, добровольно отказавшегося от своей личности в угоду внешним ("общественным") "ценностям".

Рассмотрим теперь вторую задачу, связанную с выяснением взаимоотношений между двумя людьми. Она в свою очередь имеет две стороны. Одна весьма похожа на рассмотренную выше и связана с проблемой взаимопонимания и "ответственности" за свои слова. Другая связана с анализом выбора слов.

С чем связана проблема взаимопонимания – ясно. Одно и то же слово может означать несколько разное для двух людей, соответствовать двум не совсем совпадающим наборам действий. Конечно, область пересечения существует, и она весьма широка, иначе люди вообще не могли бы пользоваться речью. Но того, чего хватает для совместной деятельности или общих (для многих людей) описаний, не всегда достаточно для описания конкретных взаимоотношений двух конкретных людей. Практически все конфликты сводятся именно к различному пониманию одних и тех же слов (осознанному – обман, неосознанному – драма:"Ты же говорил..." – ошеломленно произносит одна сторона. "Да, но..." – отвечает другая искренне). Конечно, бывает и изменение отношения с течением времени, но гораздо болезненнее переносятся так называемые "измены" – от супружеских до государственных. Юрисдикция определяет последствия для участников, но их переживания и спонтанные действия определяются именно тем, что сказанные ранее слова (объяснение в любви, присяга) понимались по-разному.

Проблема неполного пересечения смыслов слов хорошо знакома переводчикам литературных произведений. Что же говорить, когда речь идет о переводе с языка одной личности (никому, кроме нее, и то не всегда, не известного) на язык другой? Это осознается довольно многими, и нередко люди пытаются застраховаться от подобных ситуаций, пытаясь не придавать значения словам ("Это всего лишь слова", – говорят они). Нетрудно видеть, что и в этой ситуации слово (например, в виде изречения в предыдущих скобках) определяет поведение людей, является тем самым квантом, влияющим на последствия. Данная ситуация является промежуточной между описанным выше разбирательством с самим собой и выяснением отношений с другим человеком. Выяснение отношений присутствует, но поступающей информации отказывается в приеме по причине сомнений в ее "достоверности".

Второй аспект проблемы выяснения отношений состоит в анализе сообщения, полученного от партнера. Если считать, что эти отношения существенно значимы для партнеров, то к любому утверждению можно подойти со следующими четырьмя последовательными вопросами, ни одного из которых нельзя пропустить: Что он(а) чувствовал(а)? Что он(а) хотел(а) выразить? Что он(а) сказал(а)? Что я услышал(а)?

Отказ от подобного анализа может означать лишь скрытую, желаемую модель отношений и неосознанно желаемый сценарий их развития. Люди слышат лишь то, что готовы (в известном смысле – хотят) услышать. (В частности, это касается требований "признаться", "сказать правду", предъявляемых к партнеру). В физической аналогии это соответствует анализу результата взаимодействия кванта с частицей при учете "определенных в независимом и достоверном опыте" свойств кванта и частицы, приписывании им каких-то априорных свойств.

Взаимодействие – воздействие словом – будет наиболее сильным, если слово направлено от человека к человеку. При этом что бы оно ни выражало (напомним, что речь идет не о сообщении факта окружающей действительности, а о самовыражении), результат крайне трудно предугадать. Это связано как раз с различиями в наборах-определениях, принятых данными людьми, полной информацией о которых они не в состоянии обменяться. При попытке такого обмена наружу выступают общие для всех (и, значит, отрицающие индивидуальность) определения, и проявить именно свое, личное отношение (свой набор) становится затруднительно. Все слова кажутся неподходящими, личность попадает в ситуацию, описанную в первой части, где предлагается сделать "искреннее" утверждение. Любое "личное" (т.е. стремящееся к "искреннему") сообщение, адресованное другой личности, может нанести ей удар: с одной стороны, заставляя выявлять в себе "искреннее" мнение по предложенному поводу (а четкого указания не получено!), а, с другой стороны, демонстрируя наличие расхождений в понимании понятий и ситуации в связи с использованием понимаемых по-разному слов. Именно поэтому двум личностям, ощущающим взаимную приязнь, следует очень аккуратно подходить к обмену сообщениями (это давно известно как "страх признания в любви", или как прямолинейность в стремлении к цели, приводящая к противоположному результату). Точная формулировка была предложена А.Сент-Экзюпери :"Любить – это не значит смотреть друг на друга. Это значит смотреть в одном направлении", т.е. воздействие человека на другого (в обсуждаемом случае словом) сводится к минимуму, проявляется не непосредственно, а опосредованно, не взгляд в упор, а боковое зрение. Только в этом случае удается сохранить в другом (и в себе) то отношение, которое он к вам испытывает. (Именно при минимальном воздействии на частицу результат взаимодействия будет максимально соответствовать именно ее свойствам. Правда, есть ли она в точке наблюдения вообще, будет не всегда возможно установить).

Известные ситуации, когда требуется обратное – утвердить собственное, внешнее по отношению к другому человеку отношение, как правило, являются критическими, стрессовыми, для которых и воздействие требуется критическое (частица сметена потоком квантов). В нормальных же условиях оно легко приводит к разрушению, существенно влияет на дальнейшее поведение. Не называя же словами происходящее, не обмениваясь "впечатлениями", мы не можем с достоверностью узнать о наличии какого-либо отношения (чувства) к себе у другого человека. Обмениваясь, – рискуем нарушить имеющееся. Нетрудно видеть, что в мире квантов и частиц происходят совершенно аналогичные вещи, хоть это и менее значимо для большей части человечества.

© С.В.Сипаров

Источник: С.В.Сипаров, Принцип неопределенности в человеческих взаимоотношениях.