"Сепарационнай страх это страх своего стирания из бытия вообще". Тебя будто бы и не было. Исчезают смыслы твоего существования. Потому что ты живёшь лишь для того, с кем твоё слияние. Ты живёшь по его воле. По его разрешению. Ты живёшь для него. А сепарация это [добровольное] отвержение, опровергание смысла жить для другого. Для несепарированного жизнь для себя не имеет смысла, он не знает что это. "Жизнь для себя - это когда ты никому не нужен". Одиноким женщинам знакома эта максима.

 

Есть ещё один, вампирский, аспект слияния. Слияние - это не только жизнь для другого. Это ещё жить жизнью другого. Заменяя себя другим. Заменяя свою жизнь чужой жизнью. А ведь по большому счёту, это способ жить не столько его жизнью, а - жить его жизнь, проживая ЗА НЕГО жизнь Другого. От этого тоже трудно отказываться. Потому что ещё и рискуешь осознать, что ты вампир.

Сепарация это вообще открывание глаз.

 

Помните фильм "Матрица"?

- Глазам больно!

- Ты ими впервые смотришь. 

 

 

Итак, подробнее о том, почему сепарационные страхи сильнее страха смерти. 

 

 

1. Первый аргумент - с точки зрения младенца и маленького ребёнка. Смерть младенцу неизвестна. Что есть смерть для него? Когда он закрывает глаза, мир исчезает, это смерть мира. Смерть для ребёнка это что-то вроде закрывания глаз. Когда умирает рыбка или канарейка, или бабушка, ребёнку трудно всё осознать, ну «не дышит», «не движется», «молчит» … Когда с ним играют в прятки, закрывая ему глаза, и когда мир исчезает, и он слышит «Тю-тюк! Нету Вадика!», и он как бы сам исчезает для мира (и что есть мир? Он исчезает ДЛЯ МАМЫ!), и он понимает, что «нет» - что-то вроде игры, а смерть это нечто вроде отсроченных надолго пряток. С этой точки зрения, младенцу незачем бояться смерти. Смерти, как и ложки, нет.

2. Второй аргумент - с точки зрения реальности. Смерть это реальность. Смерть это единственная реальность кроме жизни. Реальность на глубинном уровне не может пугать, это просто реальность. В каждом ребёнке есть взрослая часть («принцип реальности»), прекрасно «понимающая», что есть реальность. Реальность — это то, что напрямую не зависит от твоих желаний. Поэтому смерть, несмотря на свою пугающность, не столь страшна, как … Хорошо, давайте подойдём с другой стороны. Помните - «На миру и смерть не страшна!». О чём это? Это уже не про смерть. О том, что есть нечто большее, чем смерть, и чем реальность. Так про что это? Ага. Это про отрицание сепарации. Про силу слияния. Про силу Мифа, про примат интрапсихического. Про психическую реальность. Про «принцип удовольствия». «Удовольствие сильнее реальности» - любой алкоголик, игроман, наркоман это подтвердит, подтвердят и любовники, и созависимые люди.

3. Третий аргумент - с точки зрения младенца в утробе матери.

Что обратно сепарации? Сепарация от чего? Сепарация не от другого человека. Сепарация от слияния. Ребёнок не «существует». Его вообще нет. «Вначале было Слово …?» Нет! Сначала было «Мы». Великое. Всепоглощающее. Хотя, да, кто кого там поглощает? Чтобы поглотиться, нужно быть отверженным, изгнанным из Эдема, а вначале было Нечто, или Всё, а значит, Ничто. Недифференцированность — вот что было вначале. Потом появилось хоть какое-то разделение, и Мать, и Дитя в её утробе начинают общаться, мать гладит свой живот, реагирует на сознательном уровне «Он шевелится!», она печалится и злится, и это некие ВНЕШНИЕ события для младенца в Утробе, но на собственном «сознательном» уровне, который затем, через годы уйдёт в бессознательное, и который будут отлавливать его психоаналитики, где-то там в глубине себя он как-то начинает различать импульсы из Запределья, не совершая акт различения, конечно, но нельзя ж вытеснять находясь ещё в утробе матери! Итак, о чём это мы? Ах, да, великая и жуткая Недифференцированность, которая потом выльется в с виду невинную, а на самом деле самую мощную силу в человеческой природе, это - «Мы». Младенец путает "Мы" и "Не я". Его страшило бы "Я", потому что оно убивает "Мы", и оппонирует "не Я", угрожая ему, и разрушая его. Ничего. Когда чуть вырастет, как раз "Я" и будет его страшить, проявляясь в сепарационных страхах. Вылупиться в отдельное от Источника в отдельного Избранного это так рискованно и запредельно запретно! 

4. Четвёртый аргумент - с точки зрения "Я". Сепарация это выделение "Я". Когда выделяется "Я", появляется и "не Я". А "не Я" пугает ещё больше - своей неконтролируемостью, непознаваемостью, неопознаваемостью, неуправляемостью. И главное, в присутствии Другого, того, что "не Я", можно встретиться с вытесненными своими ипостасями и частями, которые в том, Другом, очень даже хорошо отражаются.

 

5. Пятый аргумент - с точки зрения подростка. Что такое сепарация? Это не просто «отдельность» от Другого. Страх сепарации это не просто страх жить самостоятельно.

Давайте сравним две угрозы — угрозу сепарации, и угрозу смерти.

(Угрозу сепарации как угрозу потери и угрозу отвержения мы здесь в силу определённых причин рассматривать не будем, см. в следующих публикациях)

 Угроза смерти — это угроза ПРИХОДА небытия. Угроза Ухода.

Угроза сепарации — это не просто угроза потери объекта.

Ребёнок определяет собственное положение ОТНОСИТЕЛЬНО положения Другого. Это лишь начало, и поверхностный уровень, уровень ещё близкий к Реальности. На самом деле ребёнок определяет своё положение в зависимости от ОТНОШЕНИЯ к нему важного Другого. 

Первый важный момент. Сепарация лишает человека системы ориентиров. Он не знает себя «просто так», «вообще» и «конкретно». Он всегда воспринимал (определял и измерял) себя ОТНОСИТЕЛЬНО Другого.

Кто я? Какой я? - важные вопросы, даримые пациенту/клиенту психотерапевтами и психологами. И в норме человек не может ответить. Затрудняется ответить сразу. И отвечает штампованными фразами, которые корректирует ему психолог. И смысл которых доходит до него через десятки лет.

На эти вопросы НЕВОЗМОЖНО ответить в одиночку. На них невозможно знать ответ без сверки со своей жизнью, а она проходит среди Других. Другие люди это аватары значимых Других, психоаналитики скажут, проекции хороших и плохих внутрипсихических объектов, которые сами являются аватарами, способом .

Наша психика формируется ОТРАЖАЯСЬ в тех, кто рядом, когда мы совсем малы и беспомощности. По сути наша психика является функцией нашего первичного контакта со средой, которой является наша мать. Которой, фактически, не существует для младенца, мать это аватар той самой Груди, «хорошей» или «плохой». Грудь — объект, но она становися объектом, выплывая фигурой из фона, которым было ВСЁ. Формирование нашей психики происходит путём постепенного стадийного проявления из фона всё новых и новых Фигур, вернее, поначалу просто Фигуры. 

Ещё раз. Вначале было ВСЁ. И не было ничего. То бишь, вначале было Ничто. Привычное нам Ничто, недифференцированное, и не требовательное, не требующее от нас ДОСТАВАТЬ определённость изнутри или снаружи себя.

Понимаете, щас прыгну, Смерть это тоже Ничто. Недифференцированность. Неопределённость, которая на самом деле является очень даже определённостью. Реальность это и есть неопределённость, наивысший разряд неопределённости.

Истинный наш главный континуум — между Недифференцированностью и Неопределённостью. Между ними — определённость. Определённость как пик между вселенной недифференцированности (первичным океаном, маткой) и — неопределённостью реальности. Определённость как маленький шарик посреди (посреди ли? У каждого своя срединность) бесконечной верёвки, уходящей обоими своими концами вдаль. Определённости в жизни человека немного. И любая его определённость плавает. То, что сейчас определённо, уже через несколько секунд становится неопределённым. Стремление определять, определяться, получать определённость — стремление быть в контакте с реальностью.

Но «принцип реальности» слабее «принципа удовольствия». 

Смерть — феномен мира реальности.

Сепарация — феномен из мира фантазий. Слияние существует лишь у двух типов живых существ:

1. Мать и младенец в её утробе.

2. «Сиамские близнецы»

Все другие человеческие существа находятся «в слиянии» лишь внутри своей психической реальности.

Страх смерти устроен по типу страхов и тревог контакта с реальностью. Говоря психиатрическим языком, он находится на невротическом уровне. Я могу избегать реальности, я могу её игнорировать, но в глубине души я ЗНАЮ, что мне когда-либо придётся умереть. Смерть — одна из реальностей, которую взрослому человеку трудно игнорировать. 

Страх сепарации — покоится на глубоких психотических уровнях. Необходимость или риск сепарации я могу игнорировать сколько мне угодно. Внутрипсихическая реальность не имеет временнЫх измерений. За секунду проживается целая жизнь, прошлое и будущее существуют прямо здесь, порой путаясь, выдавая себя за другое.

Страх сепарации касается не только угрозой потеряться во внутренних пространствах без Фигуры Другого в качестве отправной точки, точки отсчёта (помните фильм «Начало» с Дикаприо, затерявшегося в своих снах героя «… преисполненного сожалений …).

Поглощение, растворение в Другом — естественный процесс, к которому стремится психика любого созависимого, любого «внутреннего младенца». Вечное противостояние сил слияния и сил сепарации как правило, оканчивается оглушительным разгромом сепарационной составляющей. На внешних, поведенческих, «сознательных» уровнях человек, как правило, обретает самостоятельность не только в управлении дефекацией, застёгивании штанишек и выборе половых партнёров. Но в глубине вырываются на свободу истинной сепарации немногие.

Для невротика (и, как мы понимаем, латентного психотика) риск сепарации это риск насильного выдёргивания из Эдема — сада наслаждений, территории невинности, где человек может и дальше пребывать в «чудесных неведениях» относительно своего бытия, не встречаясь с необходимостью решений, и неотвратимостью Выбора.

Выбор, каждый выбор в нашей жизни — это маленький подвиг самоосознания, самопрезентациии, самооформления, самоотделения от великой и могучей Недифференцированности. Выбор — это всегда сепарационный акт. Выбор это всегда дифференциация. Выбор — это всегда отрезание, выпочковывание, вытаскивание себя ещё раз, и ещё одной из своих ипостасей из ВСЕГО, или НИЧЕГО.

Сепарация это истинное рождение человека. Страх рождаться, появляться на свет, и проявляться в свете — вот чего боится человек, страшащийся сепарации.

Всю жизнь мы живём лишь в иллюзии, что родились. Рождается и живёт наша психика, которая является отражением психических, эмоциональны и поведенческих культурных кодов многих поколений, и не только тех, с кем нам счастливится (или нет) контактировать с самого нашего рождения.

Вычленения собственного «Я» из всего этого конгломерата является одной из самых главных задач каждого человека. Это трудно. Это страшно. Это ответственно.

Сепарация ведёт к ответственности. Она обязывает к ответственности. Она ставит носом перед ответственностью. Здесь под ответственностью я имею в виду опору на себя. 

Понимаете, когда ты один — ТЫ ОДИН НА ОДИН СО ВСЕЛЕННОЙ.

Ощущение собственной малости, ничтожности, немощности перед лицом того, чем ты совсем недавно был — это сильный стресс, согласитесь!

Совсем недавно ты был в НИЧТО, ты был ВСЕМ, а тут — это ВСЁ — напротив тебя (и, скорее всего, против тебя!). Есть от чего обосраться.

Это лишь часть того, что связано с сепарационными страхами. Продолжение следует.

Опубликовано на www.vakurov.ru