Определение и историческое развитие

Определение

Фокусирование - процесс творческого изменения, которой развивается из внутреннего осознавания, сосредоточенного в теле. Это особый вид самопознания с помощью переживания. Фокусирование с маленькой буквы относится к естественной человеческой функции внутреннего поиска, когда делается попытка ощутить что-либо физически, или с помощью тела. Фокусирование с большой буквы является методом или техникой, которая помогает развить эту функцию.

Холистическое телесное ощущение фокусирования может возникать в рамках терапии и вне нее. Оно входит в процесс становления полноценного человека; это самое главное в искусстве, научных открытиях, духовном опыте и многих сферах жизни, включая терапию. Владение этой способностью помогает терапевту глубже вникать в переживание клиента, реагировать с большей эмпатией и фасилитировать стихийный процесс исцеления; кроме того, это помогает индивиду более творчески относиться к своей внутренней жизни и внутренним ресурсам.

Историческое развитие

Фокусирование возникло в ходе научной психотерапевтической работы, проводимой в Чикагском университете в 1950-1960-х годах, когда большое количество терапевтических сессий различного типа было записано на пленку и изучено. Из этого научного исследования Карл Роджерс вынес и развил многие свои идеи в области человеко-центрированного подхода в терапии, обращая особое внимание на качества и установки хороших консультантов.

Коллега Роджерса, Юджин Гендлин (Gendlin, 1981), обратился к другой составляющей терапевтического уравнения - к клиентам. Он отмечал различия в поведении и уровне осознанности между клиентами, которым терапия помогла, и теми, кому не помогла, - независимо от типа терапии или опыта терапевта. Говоря проще, если клиенты были способны обращаться и прислушиваться к своему подлинному, прочувствованному на физическом уровне переживанию жизненных ситуаций, с которыми они пришли на терапевтическую сессию, то терапия считалась успешной; если же они не могли этого сделать, она оказывалась безрезультатной.

К своему удивлению, Гендлин обнаружил, что клиенты, которые не располагали этим экспериентальным навыком с самого начала, в процессе работы так и не смогли ему научиться - даже после нескольких лет терапии. Однако состояние тех, кто приступил к работе, уже владея им, улучшалось по мере продвижения терапии вперед. Кроме того, клиенты, не обладавшие этой способностью, обращались за терапией чаще, чем те, у кого она была, - в два раза, при грубом подсчете.

Гендлин, подстегиваемый очевидным расходом времени и средств, которых требовала терапия, чрезвычайно внимательно отнесся к записям «успешных» сессий, где был зафиксирован процесс телесного переживания. Он назвал искусство внутренней сосредоточенности «фокусированием», поскольку в нем предполагалось осознание «чего-то», что поначалу непонятно ни клиенту, ни терапевту, но шаг за шагом перемещается в фокус, принося с собой новые послания, чувства и инсайты наряду со снижением напряжения в теле.

Гендлин начал преподавать «фокусирование» своим собственным клиентам, а позже - более широкой аудитории на семинарах. Навыки фокусирования приносят пользу во многих областях развития личности и творчества. Их стали особенно широко преподавать в системе самоанализа, способе исследования собственных творческих процессов и преодоления трудностей без помощи профессионального терапевта.

В настоящее время существует мировое сообщество фокусирования. Оно наиболее значительно представлено в США, Канаде и Германии, но его последователи работают во всем мире, включая Великобританию. Оно разнородно и совершенно не структурировано. Есть терапевты, которые включили фокусирование в свою практику; есть тренеры, которые преподают его в различных ситуациях, требующих самоанализа и личностного роста, а также достаточно много людей, практикующих его в своей жизни, - иногда самостоятельно, часто - совместно с другими «фокусировщиками», а иногда - в небольших группах из своего круга.

Основоположники

Юджин Гендлин, основатель фокусирования, - профессор психологии в Чикагском университете. Он философ, а также практикующий терапевт и психолог, талантливый и скромный человек, обладающий удивительно гибким и подвижным умом. В своих наблюдениях над экспериентальным процессом терапии он, в частности, воспользовался инсайтами, вынесенными из экзистенциальной феноменологии современной философии.

Сегодня фокусирование является совместной деятельностью, в которой участвуют многие люди во всем мире. В Великобритании растет количество людей, практикующих его и работающих с ним. Вот деятели, чьи имена в Великобритании тесно связаны с фокусированием: Дэвид Гарловски, который был студентом Гендлина в Чикаго; Бренда Роджерс, которая руководит программой фокусирования в Кентском университете; Роберт Фокскрофт, который преподает в Глазго; Барбара Мак-Гэвин, редактор сетевых новостей, работающая в Бате; Венди Веббер, преподаватель Биконского центра в Девоне и Института Каруны, и ваш покорный слуга, ведущий семинары в Лондоне, а ныне работающий терапевтом с ориентацией на фокусирование.

Связь с другими разновидностями терапии

С позиций психотерапии фокусирование больше всего соответствует «человеко-центрированному» подходу. Это частный аспект последнего, а именно - сосредоточенность клиентов на их внутреннем переживании. Некоторые человеко-центрированные терапевты ввели фокусирование в свои приемы; Гендлин называет этот стиль «экспериментальной терапией». Фокусирование нашло наибольшее применение в немецкой человеко-центрированной терапии - гораздо большее, чем в США.

Мой собственный тренинг показал мне, что фокусирование, совершенствуя эти методы, хорошо сочетается с психосинтезом, гештальт-терапией и биодинамической работой. В отдельных новаторских методах, где делается акцент на созерцание, а основное внимание сосредоточено на теле, предпринимаются особые усилия для включения в них инсайтов Гендлина. К этим методам относятся психотерапия ядерного процесса, которую практикуют в Институте Каруны Фрэнклин и Маура Силлз, и метод Хакоми, приверженцем которого является Рон Курц. Фокусирование совместимо с большинством разновидностей терапии, включая психоанализ. Его направленный внутрь, телесный способ переживания способен помочь практически любому клиенту.

В плоскости самоанализа фокусирование можно практиковать на условиях партнерского соглашения. Двое людей поочередно выступают в ролях фокусировщика и слушателя. Обстановка отличается равноправием, согласием - и никаких денег. Фокусировщик не ждет указаний от слушателя, а учиться руководить своим собственным процессом и странствием. Это позволяет друзьям эффективно и безопасно поддерживать друг друга.

Фокусирование также описывалось как западная форма йоги, дисциплина повседневного культивирования своей внутренней жизни, похожая на медитацию. Эта практика охватывает обычные жизненные явления, нежелательные эмоции, с которыми сталкивается любой человек, и богатство творческих и духовных глубин и высот, достичь которых тоже может каждый. Кроме того, данный метод был встроен и в другие способы развития человеческой личности, лишь несколькими примерами которых являются преподавание, литературное творчество, работа с безнадежно больными пациентами и принятие решений в бизнесе.

Основные понятия

Фокусирование есть способ осознавания, который превосходно сочетается с любой психологической или духовной жизненной философией, какой только придерживается человек, его практикующий, -  включая отсутствие оной! Особенность фокусирования состоит в том, что здесь дается оценка нашему ощущению своей телесной жизни.

Главной концепцией здесь выступает «чувственное ощущение», или «телесное чувство». Мы можем использовать наше тело как «органы чувств», направляя внимание внутрь на сиюминутное чувственное ощущение. Оно, в отличие от пяти внешних чувств, является холистическим и внутренним.

Наш язык вынуждает нас говорить о чувственных «ощущениях», хотя последние отличаются от обычных видов «чувств». Чувственное ощущение не так интенсивно, как эмоция типа ярости или скорби. Его также нелегко определить словами вроде «счастье», «печаль» или «разочарование». Оно менее очевидно, чем «физическое» чувство тревоги или полового влечения. И это не просто соматическое ощущение, похожее на боль в животе или напряженность в плечах.

Все эти чувства отражаются в теле. То же самое можно сказать и о чувственном ощущении - особенно если речь идет об области грудной клетки и живота; и все-таки оно более расплывчатое, более диффузное, совсем как странное ощущение некой заинтригованности. Его легко проигнорировать, и оно может показаться малозначительным, однако оно приводит к ценным терапевтическим и творческим находкам. Часто оно ощущается в глубине, за- или на- периферии более знакомых ощущений. Многие терапевты побуждают своих клиентов «быть в контакте с их чувствами», однако оставляют без внимания эту полезную разновидность ощущений, из которой, по иронии судьбы, нередко и естественным путем развиваются бурные эмоции, по мнению терапевтов, нуждающиеся в разрядке. О чувственных ощущениях мы склонны говорить так: «Здесь что-то не то...» или: «В связи с этим у меня возникло странное чувство». Здесь налицо неясность, ощущение чего-то «большего», что притягивает наше внимание и требует изучения до тех пор, пока не окажется в фокусе. Мы не в силах подобрать «этому» имя, но можем прислушаться к нему и дать высказаться самому.

Кому-то из фокусирующих может помочь установление связи чувственного ощущения с каким-либо физическим ощущением. Это может быть чувство необычного дискомфорта, похожее на «тяжесть», или «скованность», или «нервозность», а может быть приятное «разлитое тепло». Это способ, которым данная часть вашей жизни живет в вашем теле прямо сейчас, ощущаемая как единое целое прежде, чем вы расщепите ее на различные чувства, мысли, воспоминания и прочие, компоненты ее многосоставности. Это ваше ядро, или сердцевина, пропитанная качеством данного конкретного отрезка вашей жизни. Это место внутри вас, из которого возникают новые значения, инсайты, эмоции и оттенки чувств.

Испытывание чувственных ощущений предполагает связь с собственной внутренней жизнью, где существует сосредоточенная осознание себя, чувственное ощущение, которое шевелится внутри, и существует также пространство, готовое принять нечто новое, лежащее за гранью осознанности. Это выглядит, как если бы на границе сознания покоилось нечто, выжидающее, пока из него сформируется что-то почти уже осознанное, но еще не до конца.

Примером этого могли бы стать мои слова: «погоди минутку, меня здесь что-то смущает»; я делаю паузу, чтобы внутренне сфокусироваться, готовый воспользоваться собственным сознанием, но не вполне полагаясь на свои мыслительные способности; «может быть, это из-за того-то и из-за того-то», после чего следует пауза для проверки сказанного изнутри; «нет, похоже, что это не совсем верно...», и новая пауза; «о, я знаю, здесь дело в том-то и том-то, да, это точно!» В эти мгновения в теле ощущается некоторое облегчение.

Такой же пошаговый процесс внутреннего поиска и осознания происходит в ключевые моменты терапии, когда начинают разрешаться давнишние проблемы, а также в рамках творческого процесса, когда нечто пытается найти свое выражение в словах, музыке или красках. Мы никогда не знаем в точности, чем разрешится чувственное ощущение; процесс требует определенного терпения; когда же приходит нечто, «совпадающее» с ним, это вызывает ощущение новизны и аутентичности.

Фокусирование позволяет бессознательному проявиться в терапии. С этим согласятся многие люди, и уж конечно - многие терапевты. И все же мы так мало об этом знаем! Терапевты, к примеру, зачастую вмешиваются в процесс со своими спонтанными догадками о скрытом содержании бессознательного, как если бы оно было чемоданом, набитым теми же наполняющими рассудок, но только спрятанными от осознания чувствами, фантазиями, образами и т. д. Подобные вмешательства не всегда дают положительный результат. Это происходит не только из-за ошибок терапевта, но и потому, что на самом деле бессознательное не является тем чемоданом, из которого могут посыпаться уже готовые, оформленные предметы.

В фокусировании бессознательное рассматривается больше как процесс, благодаря которому то, что ощущается физически как «тайное», переоформляется в явное содержание. В нем заключены истинные переживания и потребности индивида. Прозрения терапевта, основанные на интуиции, не всегда могут способствовать этому процессу в той же мере, в какой может ему помочь сочувственная фасилитация чувственного ощущения, которое может привести к неожиданным и удивительным открытиям. Из этого следует, что собственное внутреннее знание клиента может знать лучше опыта и прозорливости даже лучшего из терапевтов. Содержание этого знания не ждет, что его откроют в бессознательном так, как это делается при археологических раскопках, - оно становится тем, чем оно является, лишь будучи допущенным к формированию из бесформенного мрака.

Понятие интуитивного чувства может быть трудным для понимания и обсуждения из-за несовпадения с любым другим аспектом переживания, для которого у нас есть подходящее название. Это смесь мысли и чувства, к которым добавлены интуиция и ощущение. Ему, кроме того, свойственна трансцендентная функция, состоящая в том, что оно позволяет проявиться в нашем сознании совершенно новым мыслям, чувствам и интуитивным прозрениям. О чувственном ощущении проще всего думать как о связном, телесно-центрированном переживании, самом широком, какое только возможно, понятии, обозначающем суть происходящего с нами.

Этот телесный ответ, исполненный смысла, мы можем почувствовать почти во всех проявлениях нашей жизни, и этой способности можно научить. Этот ответ, который формируется заново всякий раз, когда мы соприкасаемся с нашим внутренним миром, и который ведет свою собственную жизнь, является самым точным, к чему мы только можем подойти в своем познании истины и реальности для нас текущего момента. Подчиняясь своим собственным правилам, он движется к высшим уровням интеграции и цельности и обнажает новые уровни смысла - если мы позволяем это. Если вы способны уловить свое чувственное ощущение и прислушаться к нему, то можете легко управлять своим собственным внутренним странствием.

Причина страдания

Фокусирование не нуждается в какой-либо специальной теории, рассматривающей природу или причину страдания. Оно полностью совпадает с пониманием страдания, которое присутствует в гуманистической и трансперсональной психологии. Однако оно предлагает путь, ведущий сквозь и в обход страдания.

Отсутствие естественной способности прослеживать страдание к своему ядру и тем самым высвобождать и возрождать жизненную энергию приводит к другим, более стойким и продолжительным формам страдания. Если эту способность удается восстановить через влияние другого, обладающего ею человека, то это значит, что свершилось великое исцеление. Именно в этом должна быть цель терапевта, работающего с фокусированием.

Когда мы знаем, как приблизиться изнутри к нашим самым уязвимым и чувствительным участкам, принять их, согласиться с ними и быть готовыми уделить им внимание и предоставить чуткое ухо - а все это изначально свойственно фокусированию, - то мы хорошо подготовлены к встрече с нашим страданием и прохождению сквозь него. В этом случае изменчивая судьба во всех своих проявлениях сможет внести свою лепту в формирование сокровенного человеческого Я. Мы можем и впредь время от времени терпеть страдание, но не то страдание, что способно сломить нас окончательно, а то, что наполняет нашу жизнь богатством и широтой.

Процесс изменения

Фокусирование подразумевает процесс изменения - движение от неотчетливого телесного ощущения по поводу чего-то к явному изменению в чувственных ощущениях, которое приносит облегчение и ясность. На протяжении одной сессии такой сдвиг может быть однократным или наступать много раз. Фокусирование имеет дело с тонкой, но точной конкретикой, свойственной данному уровню экспериентального психологического изменения.

Отправной точкой фокусирования является наличие чувственного ощущения, расплывчатая грань осознанности, доступная для исследования.

Вы пришли к осознанию беспокойства, которое доминирует в вашей чувственной осознанности прямо сейчас. Если причин для беспокойства несколько, может оказаться необходимым назвать и прочувствовать каждую, чтобы найти подходящую для сиюминутного исследования. Если вы напряжены, то вам придется слегка расслабиться, прежде чем вы сможете обнаружить свое чувственное ощущение. Если вы взвинчены, то, возможно, придется проработать свои чувства до того, как вы придете к более безмятежным эмоциональным уровням фокусирования.

Чувственное ощущение возникает, когда вы пребываете в определенных «правильных» отношениях с наличным материалом. Это означает быть в достаточной близости к нему, так, чтобы могли возникнуть связанные с ним ощущения - ситуация должна быть представлена в вашей телесной осознанности. С другой стороны, вам нужно держаться на достаточном расстоянии, чтобы ощущать себя отделенным от проблемы. Чувственных ощущений не возникнет, если вы погружены в проблему, измотаны ею или увязли в самобичевании.

Фокусирование во многом занимается достижением внутренней точки, в которой возможна практическая обработка явлений - приведение энергии к уровню, на котором их можно прочувствовать, или высвобождение бурных эмоций, чтобы очистить сцену действия. Во многих случаях простое обсуждение происходящего будет подводить клиентов к границе осознавания. Терапевт способен чутко улавливать моменты возникновения чувственного ощущения, не обращая внимания на многие слова клиентов, по мере того как те пытаются сориентироваться, и после, когда оно возникает, обратить на него внимание клиента.

Чувственное ощущение развивается как просто довербальное, доконцептуальное «нечто», ощущенное внутри. Следующим шагом может быть отыскание для него «ярлыка» - слова, фразы, образа или жеста - того, что представляется уместным. Затем он проверяется на уровне чувственного ощущения, чтобы посмотреть, «вошло ли оно в резонанс со своим "ярлыком"», или будет лучше описать его каким-нибудь иным образом. В других случаях при возникновении чувственного ощущения будут нужны лишь безмолвное внимание и внутренняя установка на дружеское, приветливое отношение.

Чувственное ощущение раскрывается не сразу, а постепенно. Каждый шаг приносит с собой легкое изменение в физическом ощущении проблемы - возможно, со вздохом, с углублением дыхания, снижением напряжения в теле. Шаги, которые не влекут за собой такого физического сдвига, могут происходить не из прочувствованного чувства, а из того, что уже известно человеку, или из попытки придумать решение проблемы. Когда такое происходит, люди говорят нечто вроде: это, должно быть, из-за...» или «я думаю, что я опять столкнулся с тем-то и тем-то».В процессе фокусирования изменение может приходить в различных направлениях. Шагом вперед может стать установление способа, которым мы переживаем ту или иную трудность телесно, а не просто умом и эмоциями. Если мы позволим проявиться символу, который отражает чувственное ощущение, т. е. вышеупомянутому «ярлыку», - это может привести к большему осознанию нашего скрытого переживания. Возникновение новых чувств или эмоций, которых мы не испытывали прежде, есть крупный шаг вперед, так как они ведут к новым возможностям в нашей жизни. Наконец, подвижки могут быть вызваны установлением связей с деталями реальной жизни - могут всплыть на поверхность погребенные воспоминания, может открыться истинный повод к тому или иному чувству и могут рождаться идеи в отношении будущих действий. Сдвиги в чувственных ощущениях способны удивить как клиента, так и терапевта! В поисках подвижки мы можем занимать в фокусировании самые различные позиции, но только внутреннее чувство «знает», как это произойдет или каким должен быть следующий шаг. Не знать решения проблемы, но верить, что нечто внутри знает и даст ответ в надлежащее время, означает придерживаться мощной, действенной и в то же время разумной установки.

Наступлением перемен и сдвигами в чувственных ощущениях история не заканчивается. Полезно потратить время и порадоваться им, по-настоящему впитать, позволить им интегрироваться во внутренний мир так, чтобы они неким образом закрепились. Движение вперед может быть тонким процессом; наше критическое мышление и груз былых переживаний способны вернуться, чтобы свести на нет прогресс. Последняя стадия фокусирования связана с доверием к тому, что самопроизвольно поднялось изнутри, защитой его от всяческих саморазрушительных тенденций, к которым мы склонны, и действием в соответствии с ним.

С учетом педагогических нужд фокусирование было разбито на определенные шаги, или движения, которые наиболее известны как шестиступенчатая система, разработанная Гендлином (Gendlin,1981). Эти поступательные методы предназначены для обучения людей навыкам фокусирования. Это техники для стимуляции естественного фокусирующего процесса. На практике всякий раз, когда человек на чем-то фокусируется, фокусирование происходит по-разному; оно по определению уникально, лично и созидательно. Оно всегда происходит свободно, и совершенно невозможно раз и навсегда заключить его в техническую формулировку.

Терапевтические цели

Первой задачей, которую фокусирование ставит перед клиентами, является естественное фокусирование на конкретных вопросах в течение терапевтического часа. Некоторые клиенты обращаются за терапией, уже обладая способностью фокусироваться в обществе сочувствующего слушателя, но прочим необходимо научиться этому искусству.

Терапевты, которые прибегают к фокусированию, будут активно - явно или скрыто - стремиться научить клиентов фокусирующему поведению. Они не станут просто сидеть, сложа руки в надежде, что когда-нибудь клиенты прислушаются к своим телесным ощущениям, а после жаловаться, если этого не происходит, поскольку клиенты «не выражают своих чувств», или «сопротивляются», «защищаются», или «не сдаются». Вместо этого они еще больше сосредоточатся на работе с опорой на требования клиентов и будут прислушиваться к чувственному ощущению, лежащему за их словами. Возбуждение фокусирования никак не назовешь заведомо простым делом!

Настоящая терапия сможет начаться лишь в том случае, когда клиенты смогут внутренне сфокусироваться на чем-то, предусмотренном сессией и поощряемом терапевтическими отношениями. Это означает, что могут быть рассмотрены и исследованы конкретные жизненные проблемы, с которыми они явились на сессию, или может начаться работа по развитию потенциала, который они желают задействовать.

Терапевтические цели ставит клиент, а не терапевт. То же самое верно для фокусирования, которое практикуется в рамках самоанализа: индивиды распоряжаются своим временем фокусирования так, как считают нужным.

На практике фокусирование будет приводить ко многим результатам, к которым стремятся и при других методах работы: сформировать более удовлетворяющие и искренние отношения с окружающими; свободно выбирать свой жизненный путь; преодолеть страх и тревогу и не позволять им сдерживать себя; возможно, самое главное: жить творчески в гармонии с самим собой, быть открытыми для неистощимого источника в собственном бессознательном и прочно укорениться в собственной внутренней почве. Карл Роджерс описывал это как «становление личности»; личность есть нечто, открытое восприятию жизни как процесса вечного изменения. С позиций фокусирования это означает человека, который способен обращаться и быть внимательным к своему телесному ощущению ситуаций.

Отношения

Фокусирование часто преподается индивидуально или в малых группах, то есть там, где существуют отношения по типу «студент - преподаватель». Подобное наставничество не есть терапия, хотя терапевтические моменты неизбежно возникают. Не все инструкторы по фокусированию являются терапевтами, и это обстоятельство помогает поддерживать фокусирующее сообщество, которое широко охватывает многие жизненные пути.

Фокусированию можно обучать в процессе терапии. Это можно делать явно или исподволь при моделировании фокусирования самими терапевтами. Такая деятельность может потребовать несколько большего, нежели сочувственное выслушивание и отражение, поощряющие фокусирование. Ориентированные на фокусирование терапевты могут предпочесть внимательно слушать и давать процессу развиваться стихийно, нежели вмешиваться со своими техниками и указаниями. Кроме того, иногда они будут выступать гидами, прибегая к предположениям и вопросам, призванным подтолкнуть клиентов к фокусированию. В этом случае они больше действуют как эксперты по процессу клиентов, нежели по его содержанию. Вместо того чтобы говорить «причина, по которой вы так себя чувствуете, кроется в ваших прошлых отношениях с отцом» - утверждение о содержании, которое, если оно ложно, клиенту может быть трудно опровергнуть (а интерпретации терапевтов часто ложны!), - они предпочитают выражаться так: «и я представляю, как прямо сейчас вы внутренне переживаете все это дело», позволяя чувственному ощущению клиента восполнить очередной пробел в содержании.

Они не считают себя экспертами по жизни клиентов, они предоставляют клиентам быть экспертами. Они дают чувственным ощущениям клиентов в максимальной степени задавать направленность сессии. Именно этот внутренний участок, который обычно игнорируется, теряется в суете повседневной жизни и стремится уйти в подполье под взглядом «эксперта»-психолога, является исходной контрольной точкой в терапии.

Конечно, терапевты работают со своим собственным чувственным ощущением (как поступает любой хороший терапевт) и много говорят о содержании. Но о многом они будут говорить гипотетически, гарантируя, что клиенты сверят их слова со своим внутренним ощущением и откажутся от них, если они не возбудят в них чувственных ощущений. Контактируя с клиентами, терапевты могут держаться свободно и чувствовать свою тесную близость с ними, но вместе с тем всегда оставлять им простор для переключения с одного на другое.

Но терапевты тоже живые люди! Отказ терапевта от игр с властью путем передачи власти чувственному ощущению клиента вовсе не означает, что клиент должен попирать ногами вас, терапевта. Клиентам нужен живой человек для общения, поэтому они могут научиться допускать терапевта в свой внутренний мир настолько, насколько они захотят, и удерживать его снаружи ровно столько, сколько они пожелают, а также обнаруживать свою индивидуальность как противоположную индивидуальности терапевта.

Терапевты, практикующие фокусирование, глубоко уважают независимость своих клиентов, их свободу расти так, как они пожелают, и даже не расти вовсе. Люди, которые уважают свою собственную внутреннюю независимость, могут помочь другим сделать то же самое для себя.

Техники

Не будучи терапией само по себе, фокусирование должно быть интегрировано во все прочие техники, которыми пользуется терапевт. Большинство терапевтических техник можно использовать в сочетании с фокусированием, с отсылкой к чувственному ощущению - двумя очевидными примерами являются гештальт и фантазирование. Как говорит Гендлин, «фокусирование заставляет эти техники работать лучше, а они, в свою очередь, улучшают фокусирование». К сожалению, многие терапевты, которые мало что знают о фокусировании, считают его техникой, которую следует использовать в отрыве от других способов работы. Хотя фокусированию и можно обучиться как технике для самоанализа, в терапии оно является не столько техникой, сколько внутренним настроем, к которому нужно побудить клиента.

Техника, которая лучше всего помогает человеку сфокусироваться, представляет собой стиль слушания, известный как «экспериентальное слушание», усовершенствованный вариант «рефлексивного», или «активного» слушания. Слушание является основой всех терапевтических методов. Можно отбросить другие техники, и терапия все же будет работать; качественное выслушивание отбросить нельзя.

Цель экспериентального слушания - услышать слова человека в духе его подлинного переживания произносимого. Слушатель пытается откликнуться скорее на само переживание, нежели на сознательные попытки фокусирующего интерпретировать это переживание. На языке фокусирования это означает непосредственный отклик на интуитивное чувство; в терминах консультирования мы сказали бы о внутреннем содержании системы отношений клиента - как противопоставляемом содержанию, обозначаемому терапевтом.

В различных случаях это требует различных же откликов. Здесь может возникнуть потребность в суммировании всего сказанного, чтобы добраться до сути, или в простом отражении последних слов, на которых клиент неуверенно замолчал. Это может быть повторная проверка уже услышанного, или простое повторение того же эмоционально заряженного слова, которым воспользовался клиент, или повторное произнесение сказанного более медленно и с чувством, или молчание. Чем бы это ни было, слушатель побуждает фокусировщика прислушаться к своим чувственным переживаниям, отправиться в то тайное место, где рождаются его слова. Это может породить паузу, необходимую для фокусирования.

Рассмотрим пример:

Фокусировщик: Мне непременно нужно начать этот новый бизнес, но я слишком боюсь это сделать.
Откликом активного слушателя могло бы стать следующее:
Слушатель: Это ваш страх - именно он удерживает вас от начала бизнеса.
Эти слова - точное отражение сказанного, однако они оставляют фокусировщика при его страхе; тот мог бы сказать: «да, это верно» и в терапевтических условиях, ожидая, что терапевт укажет ему направление, в котором можно было бы продолжить.
Экспериентальный отклик может быть таким:
Слушатель:  Вы хотите начать этот бизнес, и внутри вас существует участок, который чувствует, что по-настоящему боится...

По поводу такого рода отклика обратите внимание на следующее:

• В то время как отклик в духе активного слушания закрывает экспериентальную тему на страхе, экспериентальный отклик оставляет ее более открытой в надежде на запуск в фокусировщике стихийного процесса. Естественно возникающие процессы более привязаны к потребностям клиентов, нежели процессы, которые направляются познаниями, интуицией и догадками терапевта. Экспериентальный отклик будет стремиться помешать чисто интеллектуальному обсуждению проблемы - в противном случае клиент замкнется исключительно на чувстве страха.
• Слушатель перефразировал «непременно нужно» в «вы хотите», но слово «боится» повторил без изменений, так как «боится» может быть именно тем, что фокусировщик чувствует или почувствует, когда попытается обратиться внутрь.
• Этот отклик отражает подлинное переживание клиента, а не его рационализированное понимание. Он не препятствует рациональному пониманию, но ориентирует на переживание. Он делает это, соотносясь одновременно как с «непременно нужно», так и с «боится». Переживание клиента является прочувствованным чувством или может стать таковым в следующую секунду; в этом случае в одно целое объединятся обе противоположные силы. Своим указанием целого вместо его части слушатель приглашает стихийное внутрипсихическое движение обратиться к разрешению внутреннего конфликта, поскольку этим создается пространство для вмещения чего-то нового.
• С одной стороны, слушатель оказывает всяческую поддержку и принимает переживание фокусировщика, но с другой - вступает с ним в тонкую конфронтацию, так как отклик прямо направляет фокусировщика на острия дилеммы.
• Слушатель, или терапевт, не указывает клиенту, как ему работать над проблемой, но приглашает его найти свой собственный путь вперед - если клиент застрянет, то тот, разумеется, внесет свои предложения. Следующим шагом клиента могло бы быть движение по одному из путей: либо в «хочу», либо в «боюсь». Вместо того чтобы угадать наилучший путь, терапевт предоставляет клиенту выяснить, какая из сил преобладает в нем в данный конкретный момент.
• Слушатель ведет себя двояко: с одной стороны, он сохраняет тесную связь с клиентом, определенным образом включаясь в его переживание, и в то же время оставляет ему достаточное пространство для самостоятельного исследования проблемы. Фокусирование является «недирективным» подходом к терапии, хотя терапевт будет вновь и вновь обращать внимание клиентов на их чувственные ощущения.

Отклики в экспериентальном стиле касаются скорее естественного творческого своеобразия клиентов, нежели психологических взглядов и директивных техник терапевта. Терапевт едва ли направит клиента в бесплодное русло; он с большей вероятностью будет прислушиваться к тому, что старается выразить клиент; терапевт вряд ли станет препятствовать самостоятельному исцелению клиента и его возможностям в решении проблем; менее вероятно, что клиент сделается зависимым от терапевта. Хорошее выслушивание способно растопить так называемые «сопротивления» и «защиты» лучше, чем сколь угодно многие попытки вступить с ними в борьбу и разрушить.

Существуют специальные техники ведения разговора, которые направляют внимание людей на их чувственные ощущения. Одним из таких способов является обращение, как показано в представленном выше примере, к «внутреннему голосу», как на чувственное ощущение и на который можно обратить внимание. Это позволяет проявиться большему, чем просто знакомое чувство, и побуждает человека к исследованию. Другой способ заключается в разговоре о «чем-то» - «что-то здесь чувствует страх» или «в этом есть что-то неприятное». «Что-то» относится к смутно ощущаемой грани переживания и направляет человека на поиски внутри себя чего-то нового, готового проявиться. Это открывает возможность обнаружить больше, чем до сих пор подозревал сам клиент.

В подобных откликах чувство может называться и так: «оно», или «это», или «то»:

Оно ощущается как тяжесть в этом  месте.
Я не уверен, что это находится у меня внутри прямо сейчас.
Скованность, то, что вы испытываете прямо сейчас.
Для всех нас естественно использовать эти слова для указания на чувственные ощущения внутри нас. Такие чувства бесполезно «присваивать», говоря: «я чувствую тяжесть», как этого требуют от клиентов многие терапевты. Это срабатывает, когда ощущение отчетливо, но не когда оно смутно, как бывает при чувственном ощущении.

Помимо экспериентального слушания ориентированный на фокусирование терапевт прибегнет к вопросам и предположениям, чтобы побудить клиента к внутреннему исследованию. Например, с целью помочь ему обнаружить чувственное ощущение:

Можете ли вы добиться более разлитого ощущения этой злости в вашем теле?
Попробуйте выяснить, как все это ощущается в вашем теле.
Или, обнаружив чувственное ощущение, попытаться его раскрыть:
Спросите свое тело: «Чем вызвана эта злость на самом деле?» и ждите, наблюдая, что произойдет.
Попробуйте впустить в себя какие-нибудь образы или слова, совпадающие с этим чувством,
Некоторые перечисленные фразы являются стандартными фокусирующими вопросами и подсказками. В других случаях приходится разрабатывать новые, учитывающие сложившиеся обстоятельства.

В рамках самоанализа фокусирующие пользуются любыми вопросами и гипотезами, которые они усвоили для направления своего процесса. Если при этом присутствует слушатель. то этот человек, если фокусировщик его попросит, может отозваться экспериентальным выслушиванием и высказывать предположения. Фокусирование в обществе равных работает лучше всего, когда фокусировщики руководят своим странствием, следуя за чувственным ощущением, а слушатели ограничиваются положенными им откликами и не пытаются играть в «терапевтов».

За всей техникой фокусирования стоит скрытое утверждение: «клиент всегда прав», что означает наше доверие к пути, который указывает чувственное ощущение. Если что-то из предложенного терапевтом не подходит клиенту, он или она отказывается от своего предложения и пробует что-то другое или не делает ничего. Терапевт хочет, чтобы клиент проверял то, что будет сказано по поводу его внутреннего переживания, а не просто сидел и проглатывал все, что ему говорят.

Подводные камни

Ловушкой для терапевта может стать такая влюбленность в фокусирование, что он или она позабудет, что это всего лишь одна из многих внутренних техник, в которых нуждается терапия. Фокусирование, которое достойно встроено в широкий терапевтический контекст, более эффективно, нежели терапия, которая излишне опирается на фокусирующие процедуры и вызванное ими сугубо внутреннее чувствование.

Наряду с внутренними, интроспективными факторами терапии существуют и внешние, экспрессивные. Поэтому может потребоваться более длительная беседа с клиентами, прежде чем они спокойно погрузятся в свою внутреннюю осознанность; им может понадобиться большая эмоциональная открытость и прохождение сквозь катарсис до того, как они вновь обратят свое внимание внутрь себя, чтобы увидеть, какие новые возможности принес с собой катартический шторм; им также может быть нужно взглянуть и увидеть, что они делают или не делают в своей жизни, прежде чем продолжать исследование своих внутренних переживаний.

Другими словами, фокусирование нужно использовать для выведения на первый план всего жизненного опыта клиентов, а не создавать уютный внутренний мирок, в который можно в любой момент отступить. Простой пример: вы можете не делать в своей жизни чего-то, зная при этом, что сделать это вам нужно, и продолжать уходить в себя, усугубляя противоречивые чувства собственным бездействием. Фокусирование может помочь вам сделать нужное дело!

На практике я вижу, что фокусирование склонно смягчать избыточную интроспекцию. Внутри вас оно поддерживает скрытую связь с потоком жизненной энергии, и эта текучая воля вытолкнет ваше внимание наружу, если ваше сознание окажется чрезмерно обращенным внутрь. Фокусирование - удовольствие, когда пытаешься сбалансировать внутреннюю  и внешнюю жизнь; оно утомляет, если мы безвылазно находимся внутри и игнорируем жизнь снаружи.

Терапевт рискует угодить в еще одну похожую ловушку, если будет излишне полагаться на терпение и эмпатию и слишком мало - на вызов, конфронтацию, самораскрытие и аутентичность его или ее собственной личности. Поскольку крайне чувствительные и тонкие состояния, для которых столь благоприятным бывает фокусирование, требуют значительной близости и эмпатии, постольку терапевт легко может забыть о собственных нуждах и индивидуальности. Оппозиция и Конфликт могут привести к ценным терапевтическим открытиям так же, как и единение терапевта и клиента. Я думаю, однако, что на практике способность к эффективному единению парадоксальным образом подразумевает умение в нужный момент отстраниться от клиента.

Другим подводным камнем является убежденность терапевта в том, что фокусирование - всего лишь техника для применения в работе с клиентом. К сожалению, некоторые терапевты, которые заявляют, будто знают фокусирование, видят его именно в этом свете, в результате чего их работа охватывает лишь малую часть преимуществ углубленной оценки. В терапии фокусирование приводит к раскрытию определенных черт в поведении клиента больше, чем это можно сделать с помощью голой техники.

Когда фокусирование практикуется в рамках самоанализа, то самая серьезная опасность, которая при этом возникает, заключена в партнерстве, где один из участников пересекает запретную линию и перестает быть дружелюбным слушателем, превращаясь для собеседника в «терапевта». Это может быть крайне заманчивым и все же неизбежно ведет к катастрофе! Ценность фокусирования для обстановки партнерства во многом обусловлена взаимным уважением и дружеской поддержкой, возникшими на основе отношений абсолютного равноправия. Это развитие искусства дружбы, а не попытка любительской терапии. Этой ловушки можно избежать, если слушатель не будет поддаваться соблазну руководить, направлять или каким-либо другим способом «помогать» фокусировщику, помимо своего общества, терпимости и откликов внимающей стороны.

Научно-исследовательская работа

В США была проделана научная работа по изучению применения фокусирования. Самой важной ее частью была, конечно, та, что привела Гендлина к определению фокусирования как в первую очередь особого экспериентального процесса. Это показывает с исчерпывающей полнотой, что если клиент намерен извлечь пользу из терапии, от него потребуется высокая способность к фокусированию.

Не проводилось никакого официального исследования ни результатов терапии, ориентированной на фокусирование, ни практики фокусирования как метода самоанализа - в обеих сферах трудно получить достоверные объективные данные. Тем не менее, были предприняты изыскания (Gendlin, 1978), которые показывают следующее:

• Было обнаружено, что специальные формулировки фокусирования помогают студентам-литераторам, преподавателям тренинга, которые испытывают трудности с предметом обучения, а также умственно отсталым людям - в том, чтобы они достигли точки, в которой могли бы приобщиться к чему-то большему, чем обычная терапия.
• Люди, которых обучили фокусированию, могут лучше схватывать телесную экспрессию окружающих, нежели те, кто не знаком с фокусированием.
• Фокусированию можно с ощутимой пользой обучать пациентов, которые относятся к категориям «пограничных» и «шизоидных».
• Была установлена связь между определенными типами ЭЭГ и некоторыми моментами фокусирования, когда фокусировщик ощущал экспериентальный сдвиг (альфа- и тета-ритм при отсутствии бета-ритма).

Наконец, Горни (Gorney,1968) обнаружил, что пожилые люди с высокой фокусирующей способностью, но не учившиеся фокусированию специально, живут дольше лиц с низкой способностью к фокусированию. Получается, что фокусирование может приводить даже к долгожительству!

Пример из практики

Некоторые люди посещают семинары по фокусированию, не прибегая к терапии один на один, тогда как другие заинтересованы в индивидуальной работе и предпочитают не участвовать в совместном фокусировании на семинарах. Ниже приводится история человека, который соединял оба подхода; пример, таким образом, показывает, как могут сочетаться эти методы.

Первое знакомство Алекса с фокусированием состоялось на вступительном семинаре. Испробовав многие методы личностного роста и терапии, он надеялся, что телесный маршрут, по которому отправляется фокусирование, поможет ему с большей легкостью определяться в своих чувствах. Он был чуть старше 40, работал журналистом и был недоволен работой; находился в разводе и не был способен наладить отношения с другой женщиной. У него была дочь, с которой он виделся от случая к случаю и которая, как он чувствовал, от него отдалилась.

Вступительный семинар показался Алексу очень ценным. Какая-то толика эмоциональной боли, которую он «носил в себе годами», неожиданно излилась уже на второй сессии фокусирования, и он был изумлен, когда нашел в этом скорее облегчение, нежели что-то неприятное. Его также поразило удовлетворение, которое он испытал, когда пришла его очередь выслушивать другого члена группы. Он думал, что и наполовину не справится с этой задачей!

После семинара Алекс признал, что он нуждается в дальнейшей индивидуальной работе над некоторыми ключевыми моментами своей жизни и в большей практике по наблюдению за своим внутренним миром. Кроме того, он остро ощущал, что только «прикоснулся» к эмоциональным ранам, которые виделись помехой его наслаждению радостями среднего возраста. Поэтому мы сошлись на определенной краткосрочной терапии, состоявшей из шести еженедельных сессий.

Двумя вещами, которые волновали Алекса в первую очередь, были его потребность выяснить, почему его отношения с женщинами всегда заканчивались крахом, и желание внести некоторую ясность в ухудшение его журналистской деятельности. По ходу терапии он сбросил с себя груз недовольства сочинениями, которых требовала от него его профессия, и начал всерьез обдумывать перспективу написать нечто свое. Он решил рассмотреть возможность работы на основе полной независимости. Кроме того, он глубже осмыслил свои испорченные отношения, начавшиеся с женитьбы и продолжившиеся во множестве других связей, которые зашли в тупик. На первых двух сессиях Алекс большей частью просто рассказывал мне свою историю, тогда как на последующих бесед было меньше, а внутреннего исследования - больше. Одна сессия была почти полностью посвящена многозначительному сну, который приснился ему несколькими неделями раньше и имел четкое отношение к его способности писать в более творческом ключе, чем требовала его профессия. На другой сессии он выражал свои чувства по отношению к бывшей жене с помощью техник гештальттерапии.

В большинстве сессий случались паузы для внутреннего фокусирования и нахождения «грани», высвобождения пространства и времени для спонтанного развития терапевтического процесса. В некоторых случаях они были короткими, в других же поиски оказывались более длительными, требуя тщательного выслушивания и рефлексии, прежде чем прорывалось нечто значительное. Однажды перед Алексом возник некий поразительный образ, который удивил его не только своей эмоциональной насыщенностью, но и тем, что Алекс считал себя не способным к визуализации образов.

Конечно, после этой непродолжительной терапии внешние обстоятельства жизни Алекса не претерпели значительных изменений - хотя сновидение и подтолкнуло его творчеству, а также он обнаружил, что ему стало легче общаться с дочерью. Однако его внутренний мир ожил, а отношение как к нему, так и к жизненным проблемам стало гораздо более позитивным. Он начал расценивать собственную склонность к депрессии как сигнал, означающий потребность прислушаться к чему-то внутри, а не просто ждать, пока депрессия кончится.

Работа, которую проделал Алекс, не заключалась в возвращении к детству в поисках некой подавленной первоначальной травмы. Хотя он и установил кое-какие связи с ранними годами, мы занимались в основном углублением его переживания настоящего. Не предусматривался в терапии и продолжительный катарсис. Докапываясь до истоков своих растревоженных чувств, Алекс обнаружил, что он мог высвобождать их с удивительной быстротой и легкостью. На самом деле он вовсе не был с ними «в разрыве» - он просто не знал, где их искать. После этих сессий Алекс ушел взволнованным, обретя свой собственный способ заставить работать на себя свою внутреннею «магию». Желая продолжить этот внутренний диалог и контакт, он договорился о встрече с кем-то из семинарской группы, чтобы установить партнерство и обмениваться фокусированием и выслушиванием. Позднее он посещал другие семинары, чтобы больше узнать о данной форме применения фокусирования.

Комментарии к литературе по фокусированию

• Книга Гендлина (Gendlin, 1981) - очень хорошо изложенное описание фокусирования как такового, предназначена для массового читателя.
• В книге Гендлина (Gendlin, 1986) обсуждается использование фокусирования в работе со сновидениями.
• Книга Амодео (Amodeo and Amodeo 1986) - труд, созданный двумя калифорнийскими терапевтами, который знакомит читателя с использованием фокусирования для помощи в путешествии к сокровенному.
• Кемпбелл и Мак-Маон (Campbell and McMahon, 1985) - два священника, которые представляют фокусирование в духовном контексте.
• В различных статьях, а также в неопубликованной рукописи «Ехperiental Psychotherapy» Гендлин обсуждает включение фокусирования в терапию. С ними можно ознакомиться в Институте фокусирования: Focusing Institute, 29 South Lasalle Street # 1195, Chicago, IL 60603, или в The Chase, London SW4 OHN.

Литература

1. Amodeo, J. and Amodeo, K. (1986) Being Intimate. London: Arkana.
2. Campbell, P. and McMahon, E. (1985) Bio-spirituality: Focusing as a Way to Grow. Chicago: Loyola University Press.
3. Gendlin, E. (1978) Broader Scientific Implications of Focusing. Paper presented to the Japanese Psychological Association Convention, Fukuoka, Japan.
4. Gendlin, E. (1981) Focusing. London: Bantam Books.
5. Gendlin, E. (1986) Let Your Body Interpret Your Dreams. Wilmette, IL: Chiron Publications.
6. Gorney, J. (1968) Experiencing and Age Patterns of Reminiscence among the Elderly. Unpublished Doctoral Dissertation. University of Chicago.
7. Kurtz, R. (1988) Hakomi Therapy. Boulder, CO: Hakomi Institute.

Источник: Фокусирование

П.Э. Ретер