В течение всего ХХ столетия проводились попытки вскрыть глубинные психобиологические механизмы человеческой природы, объясняющие популярность ограниченного набора знаков в различных религиозно-культурных традициях. После того как юнгианское учение о символах и архетипах бессознательного, а также теория Э. Фромма о проявлении языка символов в сновидениях стали привычными концептами современного психологического мышления, долгое время символическими образами занимались преимущественно в культурно-философском контексте (К. Ясперс, Р. Бультманн, Э. Гоулдсмит и др.). Филологией и лингвистикой обсуждалась связь этномифологических моделей с языковым образом мира (этнопсихолингвистика), а также смысловые взаимоотношения текстовых единств, связанных с тем или иным символом (работы В. Н. Топорова). Синтетический подход к символам (с опорой на "метафизику тайнописи" К. Ясперса) в контексте вероятностной модели подсознания и семантического пространства отразился в трудах В. В. Налимова.

 В мировой нейрофизиологии и психологии за последние десятилетия символы как особый класс зрительных образов в качестве научной проблемы не рассматривались вообще, а как тема затрагивались в контексте описания механизмов зрительного восприятия. С 70-х годов зрительной апперцепции начинают приписывать одну из первостепенных ролей в развитии сознания; отсюда интенсивные исследования функциональной специализации зон зрительной коры. В эти годы в отечественной психологии публикуется сборник переводов ведущих зарубежных специалистов (Р. Арнхейма, Д. Нормана, Р. Хейбера, Д. Брауна и др.) [14], ставящих проблему "зрительного мышления", позднее перерастающую в концепцию "зрительного мозга". Ближе всего к явлению символов подходит Г. Остер в статье "Фосфены"1, посвященной конфигурациям, возникающим в поле видения без внешней стимуляции светом сетчатки глаза. Он описывает перцептивные феномены, являющиеся "результатом самоосвещения органа зрения" и возникающие как видения в темной комнате, при надавливании на глазное яблоко или на веки закрытых глаз, при резких движениях глаз после долгого нахождения в темноте и т. д. Их также могут изображать дети двух - четырех лет, не умеющие рисовать. Приводимая автором статьи номенклатура фосфенов позволяет идентифицировать их с наиболее важными символами древних культур (сети, спирали, круг, треугольник, крест и т. д.). Упоминаемые в статье исследования по частотной стимуляции зрительной коры не позволили до конца выявить локализацию и стадию возникновения фосфенов, тогда как вопрос об их семантике не поднимался вообще. Однако высказывались предположения о существовании у человека изначально заложенного "конечного алфавита" образных эталонов, сопоставимых с символами и выражающих предельно общие соотношения элементов материального мира [20].

 Согласно данным научной прессы последнего десятилетия2, было установлено, что процесс генерации зрительных паттернов влечет строгую специализацию различных популяций нейронов, каждая из которых отвечает за определенный аспект образа (например, активизация различных участков нейронных сетей при образовании вертикальных и горизонтальных линий, при восприятии цвета, формы и движения etc) [см., напр., 9]. Основное внимание в этот период уделяется также связи зрения и сознания, в то время как информация об исследованиях восприятия зрительных образов в бессознательном, а также особом состоянии сознания в официальных научных публикациях практически не упоминается. Тема архетипических кодов присутствует на уровне предположений о существовании в области бессознательного специфических генетически наследуемых вычислительных систем. Они, согласно этим гипотезам, являются результатом предшествующего филогенетического опыта и предопределяют символическое восприятие зрительного мира, что в некоторых исследованиях связывается с перспективами реконструкции биокомпьютерных механизмов структуры сознания [2].

 Наряду с этим, в сфере зарубежной альтернативной науки уже в семидесятые годы постулируется существование некой "идеографической кибернетики" - языка многомерных волновых геометрических паттернов (фигурирующих в эзотерике в виде зрительных символов), "впечатанных" в контрольную систему работы сознания по управлению электрической активностью нейронных сетей [см., напр., 4]. Согласно данной концепции, ввод кодирующих "световых" идеограмм осуществлен на бессознательном уровне и проявляется в биохимической и нейропсихологической активности человека. Паттерны, генерируемые нейронными сетями, синхронизируясь с волновыми конфигурациями первичных образов "огненных букв", обеспечивают связь индивидуального сознания с космическим сверхсознанием.

 В данной работе будет рассмотрен ряд важных и известных символов, присутствующих в большинстве древних культур и уходящих, согласно К. Юнгу, в "смутно предполагаемую природу духа" к образам и эмоциям, "передающимся по наследству вместе со структурой мозга". Эти же символы являются органическими элементами единой онтогенетической схемы в ряде мифо-сакрализованных учений. Каждый символ читается в экзотерической плоскости, связанной с атмосферой архаической материальной культуры, быта и прагматической магии, и в эзотерическом плане, актуализирующем скрытую реальность, духовные корни мироздания и души человека. Именно этот аспект представляет наибольший интерес для анализа глубинных механизмов бессознательного. Существенно, что большинство символов можно рационально свести к простейшим геометрическим схемам, но измененное сознание, открытое сфере архетипов, будет визуализировать их в виде реальных образов или даже более ярких и впечатляющих картин объектной среды - именно так и будут кодировать их священные тексты. Важно также, что наряду со зрительными кодами значительную роль в духовных учениях играют звуковые символы - набор образов, не имеющих реального эквивалента в слуховом частотном диапазоне. Вместе с тем, в традициях они связываются с эпизодами большого духовного наполнения и фиксируют определенное состояние психики, в котором их восприятие оказывалось возможным. Мы предлагаем непредвзято подойти к данному материалу с перспективой реального диалога мыслящих специалистов разного профиля. Итак, на рассмотрение предлагается набор семи геометрических символов.

 

 1. Решетка, сеть из параллельных пересекающихся линий

 Внешний смысл - земля как сельскохозяйственная территория, расчерченная на участки. Так, в китайском языке иероглиф "поле" - квадрат, поделенный на четыре равные части, в египетском графема "земля, рассеченная ирригационными каналами" - прямоугольник, поделенный горизонтальной и вертикальными линиями на десять квадратов и т. д. Как "земельный участок" интерпретируются образцы дописьменного ромбического орнамента времен палеолита, простирающегося от Украины до Сибири. Так как в некоторых случаях "решетка" возникает как знак в доземледельческую эпоху (например, в Причерноморье, на юге России и др.), ряд исследователей интерпретирует ее как вид "охотничьих ловушек на зверя".

 Внутренний смысл: в мистике различных традиций "сеть" - это защитная "кольчуга" проявленной Вселенной, эфирная оболочка петлевых структур вакуума, предохраняющая сотворенный мир от космического огня. Это и в полном смысле слова "ловушка для душ" - сеть, удерживающая тонкие энергоинформационные образования, которые вынуждены воплотиться и не могут уйти в измерения высшего порядка. Идею этой скрытой сети "зрящие и видящие" могут заметить и в игре переплетающихся световых нитей - лучей звезд небесного свода (с этим может быть связано предположение, что первично "сеть" была знаком неба, а не земли), и в причудливой раскраске некоторых животных (тигра, черепахи и др., почитаемых во многих восточных культах), и в ощущении, идущем от самой земли в результате магнитно-силового рассечения на участки разного свойства. В мистическом иудаизме "земля" может рассматриваться как все материальное мироздание, поэтому сеть - это то, что окружает и пронизывает его. В Каббале она заключает нижнюю сфиру малхут, которая отрывается от целостности Древа и уходит в мир. Индо-буддийская Сеть Индры изображает взаимопроникновение различных пространственно-временных уровней и иерархическое единство. "Решетка" может передаваться и идеей крыла птицы, впитывающей и фильтрующей для земли лучи Солнца-центра (как в греческом "Апокалипсисе Баруха"), и образом тончайшей материи буддийского Мары, улавливающего и привязывающего души к сансарическому колесу перерождений, и т. д. Одна из наиболее глубоких идей сети - переплетение в пучке лучей света; сеть излучения, улавливающая информацию путем отражения от полевых сетей другой природы, передающая информацию о принципиально иных физических и трансфизических реалиях. Здесь семантика "сети" - "передающее устройство", то есть иная коннотация информационной "ловушки". Определенная настройка такой сети предполагает изменение параметров воспринимаемой информации - вероятно, отсюда разновидности в изображениях древнего орнамента, пиктограммах и идеограммах. Соответствующую сеть как средство телекоммуникации может создавать вокруг себя человек в медитативном состоянии активации Аджна чакры. Оно связано с усилением нейронной активности под действием возбужденной шишковидной железы, вырабатывающей сератонин, когда циркуляция электрических импульсов в нейронной сети создает собственное световое поле. Эта световая сеть настраивается на улавливание мыслеформ Великого космического Центра [4, с. 469 - 472], что в иконографии разных традиций изображается свечением золотого нимба вокруг головы, а в еврейской мистике иногда соответствует сиянию лица преображенного адепта.

 Из всего этого очевидно, что для глубинной психики у "сети" три важные коннотации: "ловушка (транслятор)", "защита" и "тюрьма".

 2. Растениевидное разветвление, дерево

 Реальное дерево - один из наиболее распространенных культовых предметов; в основном, всегда воспринималось как символ. В Ассиро-Вавилонии, западно-семитском регионе и др. ареалах дерево мифологически связывается с культом Великой Богини (Ашеры - Астарты), женщины-матери, культом плодородия и т. д. У китайской покровительницы запада ("страны мертвых") Си Ванму в саду растет дерево, плод которого - магический персик бессмертия. В более сакральном смысле - это символ медиатора трех миров: верхнего (небесного), срединного (земного, обычного) и нижнего (загробного, мира душ, подземелья и т. д.), а также лестница на небо, по которой шаманы поднимаются к небожителям, с помощью которой могут нисходить и восходить ангелы и др. В мифах и легендах Китая, Индии, Ближнего Востока "дерево" также имеет коннотацию "мировой оси", выходящей из Центра Вселенной и ориентирующей по отношению к себе весь земной мир. Во многих традициях корни дерева находятся в небесных глубинах, на землю опускается крона, в других случаях изображение не инвертируется; в китайской чжоуской графике иероглиф "дерева" состоял из линии, поделенной одинаковыми полуовалами на две части.

 В мистике "деревья и растения сада" - это каналы, по которым из высших миров в низшие спускаются, с одной стороны, жизненная энергия, а с другой - информационное кодирование, и поднимается нижняя энергия, переработанная и одухотворенная человеком. Выразительно тибетское "древо 10000 образов" Кумбум, выросшее, по легенде, из волос ламы Цзонхавы и хранящее на каждом листе и слое коры букву или изречение на священных письменах (тибетский, санскрит). В Каббале классическим является понятие духовных корней, уходящих в скрытые миры; их сущность может быть выражена только сакральными "высшими буквами", проистечениями животворения, огненными конфигурациями вспышек, в то время как обычный язык называется "языком ветвей" и описывает мир извне по скорлупе и оболочкам. Дерево - это также закон разворачивания-разветвления, согласно которому строятся материальные структуры от высшего уровня иерархии к низшему. Если "сеть" на земле - это статическое проявление божественного узора-вязи (например, в понимании китайского "вэнь"), растительный узор - это космическое письмо в динамике развития и смене периодов жизни. Это связывает "древо", "траву" с идеей времени (как, например, в библейских Псалмах), конечного по отношению ко всему материальному.

 Итак, наиболее существенны здесь значения обмена (как между "тем миром" и "этим", так и между источником питания, стволом и периферией), развития в динамике, распространения в пространстве и жизни во времени.

 3. Волнистые линии, спирали

 Имеют две основных корреляции с реальным миром: в образе змеи и стихии воды. По внутреннему содержанию тесно связаны с предыдущим символом, поэтому в орнаменте, графике, мифологии и эзотерическом повествовании часто фигурируют вместе (напр., сандаловое дерево, стоящее на сердце змеи в монгольской буддийской мифологии; змея, обвивающая корни мирового древа в шумерском эпосе, и т. д.). Интерпретации внешнего смысла "змея" как образа, связанного с важным для хозяйства дождем или ритуальным очищением водой, как правило, основываются на том, что во многих традициях змей (или дракон) является хозяином или покровителем вод (в Китае дракон всплывает из вод Ло-шуй; в Индии и Юго-Восточной Азии Нага - представитель земных вод; в аккадской мифологии Тиамат - персонификация вод мирового хаоса и т. д.) - идея, подсказанная простейшей зрительной ассоциацией между извилистой линией и волнением воды. При этом отмечают, что символизм змея и дерева присутствовал в равной степени у оседлых и у кочевых народов, то есть, даже у тех, кто не имел потребности в дождях для посева.

 Змей является символом инициации и обретения системного знания. Отсюда связь с человеческим языком (у китайского дракона на шкуре были начертаны триграммы - наиболее древние мантические письмена китайской традиции): змей осуществляет посвящение в набор кодов, построенный по его законам. В библейском сюжете змей является посредником между человеком и Древом Познания смешения Добра и Зла. По-арамейски хава3 означает "змея" и "говорить, сказать", отсюда существует толкование, что змей знал все языки (языки семидесяти народов) и через женщину сообщил их человеку (в предыдущем примере из тибетской традиции знаки непосредственно переместились на дерево). Здесь имеются в виду "змеиные языки", ибо Адам от сотворения сам давал имена всему живому (Берешит 2:20) и не нуждался в раскрытии тайны. Связь "змея" и "воды" как неупорядоченной стихии хаоса, возможно, подразумевает неконтролируемые ложные пути развития "змеиной" информационной наследственности, которая должна быть преобразована для выполнения человеком своей духовной задачи. Стихия воды связана с целым комплексом медитативных ощущений, на который обращает внимание еврейская мистика. В известном повествовании о входе в Пардес4 рабби Акива говорит троим спутникам: "Когда достигнете сияния эфирных камней, не говорите "вода, вода", ибо лжец да не предстанет пред глаза Всевышнего". Ощущение волновой пучины выступает как ложное восприятие излучения божественного света, коды которого передаются огненными голограммами, а не спирально-линейной речью. Распространенное мнение, что змея является одновременно хтоническим и водным существом (русское "змея" происходит от корня "земь" - "земля") указывает, что "воды" змеи - срединные, материальные, т. е. те, которые "под твердью", в отличие от информационных вод "над твердью" (здесь "земля" вновь эквивалентна тварному миру).
 Основные значения: линейно-спиральная модель информации, волна, кодирование.

 4. Кресты (прямой, косой, свастика)

 Встречаются у народов, обитающих в разных концах земли от палеолита до наших дней (считается, что свастика не дошла только до Африки, Австралии, Океании). Внешний смысл проблематичен. Древнеегипетский crux ansata ankh крест с петлей - знак жизни, оживления - его произношение перекликается с ивритским anokhi - "я", так Бог говорит о себе5. Косой крест ("перекрещенные бруски") имеет коннотации "смешивать" и "разделять"; в протосемитском письме последняя буква алфавита тав обозначалась косым крестом, ее собственное значение "знак" (предположительно, "знак жизни"). Свастика имеет на санскрите неясную этимологию, на китайском же соответствует иероглифу вань - буддийский крест, число 10000 ("тьмы порождений"). В этом вырисовываются основные смысловые показатели креста: контакт (как минимум, пары) > зарождение > разделение его плодов. Индо-дальневосточная интерпретация, рисуя механизм разделения, идет в едином ключе с мистической. Итак, сакральное образование креста - контакт двух начал (в монгольском "свастика" по корню совпадает со словом "пара, два"). Минимум две перекрещенные спицы необходимы для конструкции колеса - отсюда его внешний образ, намекающий на центральный смысл "вращения". Именно "спицы колеса" по китайско-корейской иероглифике являются тем сигналом для бессознательного, в результате которого оно рисует всю модель на тонком уровне. Сакральным символом буддизма (Махаяны и, особенно, Ваджраяны) является ваджра - "сверкающий, подобно диаманту, и извергающий молнии" жезл крестообразной формы (или в пространстве - рукоять, из головки которой по разным направлениям расходятся, как иглы, спицы совмещенных по центру крестов). Вращая его, Верховный бог Индра или другие небожители упорядочивают хаос, внося в него Дух. Свастика классически сравнивается с огненным колесом (по внешнему смыслу - Солнца, по внутреннему - космического Огня), тем самым фиксируя идею вращения (а не материального предмета); ее лопасти маркируют направление этого вращения. Таким образом, ваджра, создавая в эфире образы кручения свастик, осуществляет разделение высоких и низких энергетик хаоса посредством крестообразного поля. Рукоятка ваджры - это ось вращения, если бы мы говорили здесь на языке физики, можно было бы сказать, что ваджра производит разделение посредством настройки осей вращения микрочастиц хаоса, т. е. спинорного упорядочивания. Головка ваджры со спицами-иглами напоминает известную модель магнитного монополя, создающего при вращении высоко энергетичные вихри кручения вокруг спиц. Очень похожий образ "вихри брызг вокруг спиц колеса" имплицитно содержится в основной семантике корейско-китайского понятия "излучение".

 Итак, крест наиболее активен для сознания в динамике, поэтому свастика (крест вращающийся) может выступать знаком, максимально мобилизующим энергию архетипов. Христианское понимание креста, хотя и стабилизировало этот символ, перенесло акцент на более абстрагированный рациональный ход - крест как условие для огненного преображения посредством смерти и воскресения. По легенде, свастика проявилась в чакре "сокровенного сердца" Будды, а огненный поток, хлынувший из нее, стал его своеобразной смертью. Следовательно, свастика - это тоже огненное преображение, но не на тихом индивидуальном пути, а на уровне просветленных (богочеловеческих) сущностей или в условиях космической битвы, когда целые осколки мироздания мгновенно сгорают или низвергаются в пучину. Очевидно, в этом опасность имплантации мыслеобраза свастики в массовое сознание. Интересно, что общим принципом жизни является преобладание правого вращения плоскости поляризации света кристаллических соединений (так называемая правая диссимметрия жизни). Следуя этой логике, можно предположить, что нацизм, выбрав левую ориентацию свастики, сразу же символически задал идею смерти.

 Итак, основные значения: последовательность контакта (слияния) и разделения.

 5. Треугольник

 Треугольники, обращенные вершиной вверх или вниз, возникают с неолита и встречаются в разных участках Земли; точный внешний смысл неизвестен. Архаические культуры изображают их бессознательно как деталь орнамента; кроме того, хотя бы частично, знак употребляется в четком сакральном смысле. С точки зрения доктрины, которая, вероятно, имеет прочную основу в области генетически унаследованной неосознаваемой информации, треугольник - символ троичности Единого или троесущности: трех типов души; тела, души и духа; прошлого, настоящего и будущего; трех измерений; трех миров и т. д. Этому соответствовала трехипостасная структура богов и мировых аспектов (Изида - Осирис - Гор, Брама - Вишну - Шива, Ану - Бэл - Хоа, Бог-Отец - Сын - Дух и т. д.). Внутренний план - также троичность Единого закона, ее может выражать треугольник, употребляясь как магический символ. Так, китайский иероглифический эвфемизм, употребляемый вместо имени Бога (подобно семитскому "имя") - "он, тот", - может подразумевать мистический треугольник (общий для индо-буддизма и даосизма). Графически он изображается двумя способами: три точки, соединенные линиями, означают тождество нирваны, мудрости (прачжни) и духовного тела Будды (это означает, что адепт на своем духовном пути достиг просветления и полноты), вершины треугольника без сторон - независимость их друг от друга в человеческом сознании. Естественно, что во многих традициях, помимо своего собственного воздействия, треугольник давал отсылку к египетским пирамидам, воплощающим принцип троичности и тетрактиды. Треугольник с вершиной вверх как символ огня и дал название греческому "пирамида" (по-гречески "пюр" - "огонь"). Значение греческой буквы "дельта", представляющей равносторонний треугольник, связано с ивритским "дэлет" - "дверь", и может символизировать тайный вход в пирамиду (этот образ также ассоциируется с дельтой Нила).

 В мистике треугольник - символ "концентрации" внутреннего видения, Третий глаз человека и Всевидящее око Бога (отсюда символ "глаз в треугольнике", из которого исходят лучи). Известно, что пирамида является системой резонаторов, усиливающих восприятие, способствующих особой тонкой проводимости и настройке на дальнюю связь. Также треугольник - первичное распределение божественной эманации по пути ее нисхождения в мир. Баланс сил, стремящихся вернуться к исходной высшей сущности и падающих в материальность, выражается двумя треугольниками с противоположно направленными вершинами (маген Давид).

 Основные значения: концентрация, выработка луча внутреннего видения.

 6. Знак, напоминающий рога или вилку с семью (тремя) зубцами

 Иногда этот знак также показывают с помощью кисти руки с вытянутыми над теменем, т. е. Сахасрарой, пальцами. Он имеет символическое прочтение "корона", в орнаменте или изобразительной графике может напоминать рога различных животных (оленя, быка и т. д.). Во Франции в пещере Трех братьев есть палеолитическое изображение сверхъестественного существа с оленьими рогами. В Индии были открыты палеолитические росписи животного с признаками оленя и быка одновременно. Оленьи, бычьи и др. рога украшали головной убор жреца. На уровне внешнего смысла (животное как тотем, бог охоты) ритуальный смысл этой детали никак не объясняется. На Ближнем Востоке есть изображения предмета на голове человека, напоминающего и рога и дерево. Корейская золотая корона из древнего государства Силла (5 - 6 вв.), украшенная растительным орнаментом, состоит из трех конфигураций, представляющих три прямоугольника, последовательно нанизанных на вертикальный стержень (ученые пытались интерпретировать их как "рога оленя", "образы мирового древа").

 Внешне проявляясь как рога - атрибут силы, выраженный по архаическому стереотипу, в эзотерике знак изображает "огненную корону" - выход человека за рамки своей ограниченности, состояние, дающее духовную трансформацию. В иврите слово "рог" обозначает также "луч"; согласно мидрашам, с помощью лучей Моше сражается с ангелами при даровании Торы. "Рога" или "корона" - это то, что "прорастает" над головой, подобно ветви внутреннего стержня мирового древа или подобно ростку зерна (Осирис - "проросшее зерно") во время огненного самадхи, как следует из китайской иероглифической терминологии "просветления" (с этим связано совмещение растительной символики с короной). Язык пламени, выходящий из Сахасрары или Аджны, - показатель перехода адептом определенного психосоматического рубежа в традиции психотехник. В Каббале с "короны" начинается божественная эманация, из нее сверху вниз вырастает Древо сфирот; человек, увенчанный такой короной, приближается к Божественному сиянию (в терминологии сфирот разные названия для "нижней" и "высшей" корон, но их сущность говорит о мистическом единстве), значит, сокращает пропасть между проявленными и высшими мирами. По некоторым предположениям, семисвечник менора также может выступать символом короны (в графике изображается на голове человека в образе ветвей с языками пламени). В старомонгольском письме каждое слово, как отпечаток речения Творца, венчает символический графический элемент "короны" титэм.

 Основные значения: излучение "тонкого огня" над головой в особом состоянии сознания; сила, приобретенная в результате этого опыта.

 7. Точка-в-круге (в сфере), розетка, концентрически-кольцевая сеть

 Часто считается солярным знаком, хотя в неолитических раннеземледельческих культурах возникает сначала как символ неба. В древнеегипетском языке иероглиф точка в круге, наряду с Солнцем, обозначал "свет, время". Глобальный смысл данного символа, идущий из архаической древности и распространенный по всему миру, только в поздние периоды сводится исследователями к солнцу, когда появляется база для аргументов хозяйственного профиля. Для развитых мистических религий (иудаизм, буддизм, тантризм и др.) вообще не характерно выделять Солнце - оно служитель Великого Единого в той же мере, что и другие светила или тварные формы.
 Окружность в эзотерике - символ целостности, универсальной интеграции, исполненности и совершенства, близкий к понятию Великого Ничто и Великого Единого. Центр - это концентрация энерго-информационной сущности и программы, в результате которой произойдет творение. Это также концентрация созидательной и разрушительной сил, последняя из которых в конце цикла совершит самоуничтожение системы. Модель в целом представляет или символизирует истории миров и структурную основу жизни на всех уровнях. Важное место занимает данный знак и в психопрактиках, что позволяет сделать предположение о глубоких корнях данного символа в сфере бессознательного и о его значимости для психического здоровья человека. Ввиду этого, в третьей части работы мы дадим детальную реконструкцию точки-в-круге в разноплановом кросс-культурном контексте.

 Основные значения: Универсум; история, цели и программа Творения; единая тонкая структурная основа жизни; целостный интегративный подход к информации.

 Если выстроить перечисленные выше знаки в обратной последовательности, перевернув их в вертикальной плоскости, получится схема, напоминающая традиционные для ряда культур изображения сошествия Божественной эманации в мир и разворачивания жизни. Так, в Каббале она называется Древо сфирот, в древнекитайском языковом менталитете - отражается в полном написании иероглифа "ничто, источник бытия", в греческой мифологии - видится в форме Кадуцея, жезла Гермеса Трисмегиста. В современной науке данная схема также подвергается активному осмыслению. Из центра полноты точки-в-круге образуются два начала, вступающие в контакт между собой (эти три образуют треугольник). Луч высшего центра проводит разделение первичного смешения (крест), обработанная субстанция получает спирально-линейную информационную программу (змея) и прорастает в мир (древо), обрастая защитно-сдерживающими покровами (решетка). Приблизительно эта же модель была названа исследователями Фонда развития новых медицинских технологий "развертыванием центральной молекулы ДНК", а подъем по ней - "аналитическим программированием информационно-обменных процессов" и "Активным развитием Сознания" [??. 19]. В психотехническом опыте разных традиций также существовали практические методы освоения данной схемы, связанные с последовательной активацией чакр (соответствие с которыми выражено в наборе описанных символов) и образами Семи порогов или Храмов. Названные символы также являются фосфенами, о сущности которых было сказано выше. Естественно, что набор базовых символов эзотерики этим не ограничивается; перечисленные "кирпичики" в самой общей форме дают идею контура элементарных плоскостных статичных паттернов, которые на самом деле лишь отражают в разных проекциях голографические структуры ядерных "кибернетических идеограмм", составляющих основу биокомпьютерных кодов человека и языка его коммуникации с высшими иерархиями разума. По мнению Юнга, мистические образы и мотивы составляли ядро коллективного бессознательного, являясь проекцией последнего. На основе современных исследований можно предположить, что символы являются своеобразными "печатями-отмычками" путей в сверхсознательное, позволяющими человеку овладеть языком "световой телекоммуникации", выходящей за рамки законов нашего пространства-времени, а также лучше понять устройство собственного нейрокомпьютера - мозга. Вероятно, исследования в области психофизики помогут сделать новые шаги на этом пути.

 
 Вторая часть работы будет связана с понятием звука, хотя этот материал имеет мало отношения к традиционному представлению об аудировании, поскольку мы скажем несколько слов о "звуке тишины" и "звуках, которые можно видеть". Вообще, мистические учения полны нетрадиционных интерпретаций слов "звук" и "голос". Для науки эта область остается почти нетронутой, причем особую трудность представляет типология "звуков", которые в обычном состоянии и не должны быть услышаны. Звуковые ощущения, принципиально не похожие на то, что человек мог когда-либо испытать в жизни, как правило, появляются на достаточно продвинутых стадиях медитативного погружения, почти недоступных для экспериментального воспроизведения.

 1. В традиционной индийской теории музыки принято делить звуки на два вида: неударенный (anahata) и ударенный (ahata). Удар, является источником физического ритма, организующего всю естественную жизнь, в то время как источником неуловимого ритма мировой гармонии является неударенный звук тишины. Как сказано в трактате VIII века: "Звуком неударенным называется звучание Акаши6. Божественные существа находят покой в этом звуке, и поглощает он сознание великих йогов… Так обретают и те и другие благодаря этому звуку полную свободу" [17]. Термин anahata фигурирует также в наименованиях энергетической структуры микрокосма, где он обозначает чакру "сокровенного сердца". Общей тенденцией подхода к Анахате в эзотерике является образ нефизического "сердца-чаши", где сливаются энергии мысли и жизненности и рождается духовная драгоценность7 - некий трансфизический осколок кристалла, способный связываться с Сердцем Вселенной - духовным кристаллом изначального Центра (то, что мы обозначали точкой-центром модели мироздания). Таким образом, вибрации неударенного звука соотносятся с вибрациями чакры anahata в особом медитативном состоянии, когда человек настроен на контакт с Высшим Центром.

 Интересно, что в иудаизме "звук тишины" также находится среди базовых эзотерических понятий и непосредственно связан с сокровенным сердцем. Терминологически данное явление называется "голос тонкой тишины" ("голос" - он принадлежит живому существу!) и появляется еще в Танахе (Мелахим 1, 19: 12, Йов 4: 16). Нам кажется интересным рассмотреть следующие коннотации:

 - "голос тонкой тишины" воспринимается в состоянии глубокой молитвенной концентрации, когда человек сознательно посылает звучание-разумение сердца Творцу; в этот момент он старается сосредоточиться на наиболее правильном представлении о едином законе мироздания и четкой мировой иерархии. Адепт есть воплощенная структура мирового порядка, повествующая об истории творения;
 - сфера "тонкой тишины" - область наиболее тонких вибраций, приближенных к Центру (Небесному Престолу), за ней следуют сфера вибраций огня, грома (сотрясения) и ветра (духа) 8;
 - "голос тонкой тишины" является предвестником пророческого видения;
 - на этом звуке проводятся каббалистические медитации по возвращению низшей сфиры Малхут ("посланничество", то, что отрывается от ствола духовной гармонии и уходит воплощаться в материальный мир) к общему организму древа;
 - обычные люди не слышат "тишину", в ее повесть может вникнуть только духовно одаренный, терпеливый и не устающий удивляться тайнам мира человек.

 Учитывая роль сердечной чакры, подчеркиваемую столь разными традициями, можно предположить, что "звук (голос) тонкой тишины" - звучание наивысшего резонанса синхронизированных Анахаты и Аджны (где Анахата, по свидетельствам исследователей внутреннего космоса, создает чрезвычайно мощное полевое воздействие) с мыслеформами информационно-энергетического Центра мироздания, улавливаемое только высоко продвинутым на духовном и психотехническом пути человеком. Поэтому таким людям приписываются пророческие способности, то есть, возможность прямой коммуникации с Творцом.

 2. Сведения о "видимых звуках" в культурах довольно фрагментарны, но, как правило, связываются со значительными явлениями, персонажами или мифологемами. Так, имя главного бодхисатвы Махаяны и Ваджраяны Авалокитешвара, мистический культ которого связан с медитацией "драгоценности лотоса" "Ом мани падме хум", на санскрите восходит к avalokita - "смотрящий на" и svara - "звук, блистающий", что соответствует китайскому переводу имени бодхисатвы Гуань инь - "созерцающий звуки". В Библии (Шмот 20: 15) есть упоминание опять же о "голосах", которые "видел весь народ Израиля" во время коллективного пророчества в момент дарования Торы. Таинственный характер формулировки позволяет рассуждать о смысле только с помощью комментаторской традиции, где особенно интересен подход Каббалы. Например, комментатор р. Бахья бен Ашер (конец XIII в. - 1340 г.) поясняет, что видели на самом деле пламя, "голос" же не был слышен, но сам факт его проявления породил образ огня (которого в материальном плане тоже не существовало). Таким образом, через видение огня была воспринята суть звука: огонь скрыл тайну голоса, голос вызвал визуализацию огня. Другие источники указывают, что было семь голосов, но несущим информацию обо всех являлся только один, и даже этот один также не воспринимался обычным сознанием. В целом семь голосов были сокрыты в одном, а он, в свою очередь, сокрыт вызванным им видением огня. Представляет интерес столь подробная классификация звуков и образов и последовательность их смены. Практически, мы сталкиваемся с мнением, что звук может нести информацию об образе, и не только обычный звук, но и тот, который выходит за рамки воспринимаемого диапазона. Другой комментарий из Аггады говорит об этих же "видимых голосах", что они были на самом деле истечениями Высшего света и при этом не давали эха - свет как бы впитывался всеми творениями в момент наивысшей теофании. Безмолвный диалог природы - это излучения той порции света, которая была поглощена каждым живым существом.

 3. Ярким примером одного из наиболее трудных для интерпретации акустических феноменов, воспринимаемых в измененном состоянии сознания, является, на наш взгляд, текст из Литературы Покоев9, описывающий восхождение адепта по небесным храмам. На глубокой стадии медитативного погружения, когда психофизическое напряжение близко к кульминации [7, 104], адепт последовательно слышит шесть голосов. Чтобы засвидетельствовать курьезную тщательность деталей разрушительного воздействия, упоминаемых текстом, воспроизведем отрывок в оригинальном звучании:

 "И глас первый - каждый, кто слышит его, тотчас поднимается и падает ниц. Глас второй - каждый, кто внимает ему, сбивается с пути и не возвращается. Глас третий - каждый, кто слышит его, охватывают его судороги, и рушится тело его. Глас четвертый - у каждого, кто внимает ему, крошатся и отрываются головки ребер. Глас пятый - каждый, кто внимает ему, мгновенно изливается наружу, как кувшин, и пуповина его всецело превращается в кровь. Глас шестой - каждому, кто слышит его, - иглы впиваются в его сердце. И сердце его стучит, и обращает внутренности его и желчь его в подобие воды" [7, §104].

 Текст заканчивается мистической формулой "Свят, свят, свят Господь воинств...", как правило, свидетельствующей о пике психофизиологического преобразования. Упоминаемые здесь звуки ярко рисуют картину разрушения "старого, несовершенного" человеческого материала, подлежащего тотальному изменению, чтобы, подобно Фениксу, возродиться в новом качестве. Это типичный вариант "духовного перепрограммирования", которое претерпевает адепт в состоянии "расчехления" материи и тонких оболочек. С другой стороны, текст дает довольно редкое по своей подробности описание акустического воздействия, которое приблизительно можно соотнести с частотной "обработкой" сначала организма в целом, а затем спускающейся по чакрам. Интересно, что такой эффект генерируется самим медитирующим, синхронизирующимся с определенными диапазонами вибраций. Мы считаем, что этот материал в качестве описательных сведений можно использовать для сопоставления с данными экспериментальных исследований медитаций.

Приведенные звуковые образы, вероятно, символизируют конкретные психофизические состояния, в результате переживания которых они и были получены.

 Теперь в качестве примера детального разбора смысловых аспектов символа перейдем к подробной характеристике кластера зрительных образов точка-в-круге, особенность которой будет показана в двух аспектах: на примере философско-космологической концепции и фактов визионерского психотехнического опыта, во многом опирающихся на специфику структурной организации эзотерического текста. Как уже упоминалось, данный материал привлекается в свете нашей гипотезы, что этот символ играет особо важную роль в психофизическом облике человека и физической модели мироздания. "Плоскостной вариант" модели составляет, как отмечалось в связи с геометрическими символами выше, подобие отпечатка динамической голограммы, разворачиваемой в объемную модель точки-в-сфере или точки в центре кристалла с зеркальными гранями.

 I. Космологический аспект. Его тематика подразделяется: 1) на космогенезис - процесс Творения миров и образования космоса и 2) схематичное описание структуры Вселенной. Так, хорошо известно, что индо-буддийские системы Дальнего Востока и Центральной Азии используют символ точки-в-круге для "сегментирования" физического пространства, изображая "энергетический каркас космоса" в виде сети централизованных ячеек. При этом действует принцип фрактального членения - каждый централизованный сегмент несет информацию о сущностной структуре целого и сам обладает свойствами этого целого. Расположение нитей-струн сети формирует каналы информационного обмена в пространстве, а центры ячеек совпадают с энергетическими центрами каждого его участка. При этом общим моментом для любого сакрального учения является "многомерное" понимание пространства (в физическом и трансфизическом смысле), то есть, кроме видимого мира, в каждой точке спрессованы ее более глубокие сущностные аспекты, проявляющиеся в высших духовных мирах. Импульс развития идет от более утонченного к менее чувствительному, от духовного корня к ветвям и оболочкам. Зрительный символ такой структуры - Сеть Индры "Аватамсака-сутры" (в китайском варианте Хуа Янь цзин - сутра "Величия цветка"). Мифологема сутры изображает дворец Индры, Верховного Бога индуистского пантеона (это метафора Центра Вселенной), увенчанный сетью, в узлах которой закреплены сверкающие осколки драгоценных камней. Каждая из драгоценностей отражает в себе образы всех остальных, являясь одновременно центром сложного пересечения нитей, соединяющих различные направления мироздания. Здесь мы сталкиваемся, с одной стороны, с экстраполяцией плоскостного образа точка-в-круге и, с другой стороны, с идеей объемного спрессовывания смыслов в одной драгоценности - точке. Существенна также коннотация "отражения", что будет показано ниже. Образ централизованного сегмента отражается в схеме тибетской янтры, эквивалента мандалы в Ваджраяне.

Концепция мандалы в буддизме является достаточно хорошо разработанной в науке [21], поэтому в данной статье мы не будем на ней останавливаться. Существенно лишь отметить наличие пространственного и временного аспектов данной концепции, последний из которых актуализуется образом колеса богини времени Кали или восьмилепесткового лотоса в тибетском учении Калачакры.
 Особое причинное значение приобретает точка-в-круге (и ее объемная развертка - точка-в-сфере) в космологической схеме мистического иудаизма, где она выступает и в космогенетическом процессе и характеризует внутреннюю тонкую структуру мира. Одно из наиболее ярких описаний содержится в "Зоhаре": "Сокрытое сокрытостей, принадлежащее тайне Беспредельного, пробивало и не пробивало свое собственное пространство, не обнаруживаясь вовсе до тех пор, пока изнутри его пульсации не высветилась некая точка". Прорыв из беспредельного к Творению начинается там, где изначальная точка, выйдя за свои сущностные пределы, "подобно червячку благородного пурпурового шелкопряда окутывается внутри и создает для себя чертог" [18]. Учение о Божественной эманации в виде лучезарной точки уходит корнями в древность к периоду Устной Торы, а на рубеже 1 тыс. до н. э. - 1 тыс. н. э. появляется в письменных памятниках - мидрашах и псевдоэпиграфической литературе. В период ранней и классической Каббалы (прибл. ХI - XIII вв.) точка-в-круге (некуда бэигула) встречается у философов и мистиков как таинственная схема, отражающая сущность, историю возникновения и цель сотворенного мира. Имея глубоко мистический характер, данная концепция проявляет различные аспекты в источниках того или иного идейного комплекса. Если совершить попытку общей реконструкции наиболее интересных, на наш взгляд, смысловых граней модели, можно схематично представить ее в контексте теории шмитот с основной опорой на каббалистический источник Сэфер hа-тмуна10, а также классической для иудаизма системы Пятидесяти врат. Зрительной опорой будут служить сорок девять последовательно увеличивающихся в радиусе окружностей, описанных вокруг центра-точки. Классическим понятием Писания являются семь дней Творения, шесть из которых занимает деяние Творца, а седьмой наполняется Его покоем, а также период сорока девяти дней (семижды семь), соответствующие этапу исхода из Египта, завершившемуся Дарованием Торы. В обычной человеческой неделе шесть дней принадлежат будням, а седьмой - Святости (шабат), дню максимального приближения к Божественной паузе, выходу из физической реальности в духовную. Поднимаясь в материальном времени на порядок выше, семь дней сообразны уже семи годам, и последний из них - это год субботний (земля отдыхает от посевов, должники освобождаются от долгов и т. д.). Соответственно, есть и цикл из семижды семи лет - по его истечении, на пятидесятый (юбилейный) год, земля возвращается своим вечным хозяевам, которым она была предопределена по жребию колен. Шмита - это космический цикл из семи тысячелетий; последнее из них подразумевает полное развоплощение и качественную "переплавку" или "исправление" - перерыв в материальности до следующей шмиты. Всего шмитот семь, они соответствуют семи нижним сфирот в каббалистической терминологии и отличаются "морфогенетическими" кодами Творения: в каждой шмите свой базовый набор информационных ячеек - свои "буквы", своя Тора, свои законы природы и взаимоотношения суда и милосердия. Если зрительно представить себе идею шмитот, мы получим как бы диск с числовой записью по окружности, на плоскости которого через равные промежутки по радиусу наличествуют шесть пустот, а в центре зияет отверстие. Если эти пустоты можно представить как весь объем информации диска в недифференцированном виде, то отверстие центра будет и выходом во внешний поток в целом, и каплей-концентратом всего внешнего потока, помещенной в объем отверстия диска. В этом - слияние пространственно-временных аспектов точки-в-круге в контексте шмитот: отверстие центра - это сияние Высшей эманации в объеме тварных миров (три высшие сфирот) и выход к растворению в свете Творца. Окружности, проходящие через пустоты, т. н. круги праведности, или линии - образы отражения совершенной полноты, подобные волновым кругам, расходящимся по воде от брошенного в нее камня. Информационная запись - оболочки, дифференцированная энергия, актуализированная носителем. Данная структура динамична, она меняет состояния в зависимости от момента времени, но круговое движение по его маршруту, проходя одни и те же этапы, позволяет каждый раз подсоединяться к слепкам истечения высшего света, записанным в памяти Творения.

 Приведенные нами примеры представляют разные подходы: если в индо-дальневосточном варианте мы наблюдали образ плоскостной экстраполяции, еврейский пласт изображает объемно-метафорическое переосмысление нашей модели. Нам кажется, что любая попытка объяснить ее содержание более адекватно создает впечатление, что в линейной речи просто не хватает возможности точно выразить нужный смысл. Это позволяет предположить, что одним из возможных источников возникновения концепции точки-в-круге является восприятие в измененном состоянии сознания, поэтому мы обратимся к области медитативных практик.

 II. Психотехнический аспект. Созерцательные практики, связанные с нашей схемой, можно подразделить на две группы: 1) методики, где то или иное изображение точки-в-круге используется как вспомогательный инструмент для изменения сознания, и 2) другой вид активности, кульминационным моментом которой является ее визионерский образ. Существуют также факты мистического опыта, где наша модель переживается спонтанно.

 К первой группе методик, в основном, можно отнести практики индо-дальневосточного региона, связанные с визуализацией мандалы, чтением мантр, концентрацией на образе огненного шара и т. д. Наиболее известны методики типа мантры Ом мани падме хум - "О, драгоценность в сердце лотоса, хум", которой в качестве зрительного образа соответствует походящий на розу цветок (лотос и роза принадлежат к одному биологическому виду). Он является символом сетевого переплетения и взаимопроникновения различных пространственно-временных измерений, порожденных и гармонизированных единым центром, подобно эстетике лепестков царицы цветов11. Символ цветка этого типа распространен от Древнего Египта до Японии под названием лотоса и от Ближнего Востока до Европы в виде розы, макрокосмически обозначая многоуровневые параллельные миры, а микрокосмически подразумевая тонкие оболочки энергетического кокона человека. "Сердце", или центр цветка, скрывает драгоценность или осколок кристалла, на решетке которого записано сияние управляющего Сознания Творца. Слоги ом, хум считаются звуками-зернами, порождающими при концентрации адепта резонансный контакт с Божественным. В тибетском тантризме "Ом, мани…" вводит космологический символ фрактальной части мироздания, аккумулирующий силы творения-разрушения Божественной воли. Таким образом, в данной технике используется схематическая зрительная основа кольцевой концентрической сети, а также текстуально-звуковая стимуляция: рецитация слогов обостряет восприятие звуковых вибрационных кодировок и их тонких аналогов, распределение смыслов среди слогов строит переход от абстрактно-семантической структуры к зрительному образу, которым можно наглядно изобразить данную модель. Так адепт, выводя смысловые нити образов, закутывает себя в медитативный "кокон", охраняя свое измененное по отношению к внешнему пространству состояние. В нем он претерпевает превращения.

 Разновидностью данной группы является психотехника дхамма-кайа (палийский вариант более известного дхарма-кайа, означающего "духовное неразрушимое тело Будды, подобное сверкающему диаманту") в традиции Хинаяна буддизма, в настоящее время используемая в качестве методологической схемы при обучении монахов-студенов в таиландских монастырях. Поскольку в нашем контексте данный опыт кажется достаточно интересным и не слишком известным в литературе, здесь мы остановимся подробнее12.

 Адепт начинает концентрироваться на образе светящейся точки, располагающейся вне его тела, сквозь ее сияние иногда проступает видение "точечного" хрустального шара. Затем мысленным усилием он "вводит" в себя данный образ через ноздри (подобно "дыханию жизни" - нешама - в Библии, которое Всевышний "вдыхает через ноздри" Адаму), опуская его на уровень середины полости живота. В это время внутри живота наблюдается вращение световых потоков, ткани становятся прозрачны, внутренние органы озаряются ровным пепельно-металлическим светом. Движение точки вниз сопровождается у адепта также ощущением того, что его разум то как бы сжимается в бесконечно малую частицу, то расширяется до невыразимых размеров. Наконец, он фиксирует светящуюся точку в центре тела, пробуя сосредоточить в ней свое сознание. Начинается чтение специальной "семенной мантры". Сияние точки увеличивается, и вокруг нее появляется прозрачная сфера. Адепт останавливает "внутренний диалог" и контролирует дыхание. Свечение пересекает пределы сферы, и вокруг нее образуется маленькая эфирно-прозрачная копия физического тела практиканта. Видя, как новое тело дышит, адепт продолжает концентрацию на сияющем центре и впадает в глубокий транс. Вокруг эфирного тела появляется вторая прозрачная сфера, по размерам приближающаяся к размерам естественного физического тела. Через некоторое время в результате исходящей из общего центра и спонтанно расширяющейся вспышки света вокруг второй сферы образуется второе эфирное тело. Оно практически совпадает с физическим. Если практикант использует зеркальную подставку, он может наблюдать в ней отражение этого второго тела. На этом уровне пропадает всякое ощущение боли. Далее адепт "растет" в размерах и возможностях тонкого проникновения. Согласно учению, монахи высокого посвящения способны обретать шесть эфирных тел, которые обеспечивают им возможность путешествия по скрытым мирам. По утверждению учащихся, "квалифицированный" монах способен на расстоянии контролировать степень продвижения студента с помощью синхронного анализа испытываемого учеником видения, телепатически считывая наблюдаемый паттерн. В этом случае интересно отметить, что процесс порождения эфирных "двойников" в других традициях принято связывать с особыми зеркальными поверхностями, существующими в гиперпространстве тонких реальностей, которые адепт может актуализировать по мере своего духовного преображения. Самым чистым и светлым зеркалом является истинное видение сути вещей, когда оболочки становятся прозрачны и сияние первичного света может проявить себя. Эта эзотерическая формула даст нам возможность обратиться к примеру второй группы методик, где точка-в-сфере будет связана с кульминационным моментом практики.

 Техника, связанная с просветляющим зеркалом аспакларья hа-меира, восходит в еврейской мистике к учению Меркавы и находит отражение в трудах многих выдающихся каббалистов. Вход в состояние мог осуществляться различными способами, среди которых были методики чтения псалмов, гимнов, а также сложные схемы комбинации букв иврита, основанные на их символических аспектах. Строение текста также часто было сконструировано специально для воссоздания зрительно-метафорического кокона: эволюция смыслов последовательно по строфам формировала единую нить, а первая строчка замыкалась на последнюю; в средней строке располагался смысловой центр13. Таким образом, текст в целом был сам по себе централизованным символом круга, в пространство которого заключал себя адепт. Целью техники было "восхождение к Престолу", где "путешественник" должен был увидеть истинную картину (тмуна) Всевышнего и испытать огненное очищение. Понятийная база данной процедуры связана с учением, согласно которому до грехопадения человек был создан с основной целью - координировать энергетические каналы связи высших и проявленных миров. В том состоянии его духовная сущность способна была контролировать и преобразовывать оболочки, служащие телом. После грехопадения душа и тело изменились, душа потеряла возможность полного управления телом, тело, безмерно ограничив возможности души, поставило под сомнение выполнение человеком первоначальной задачи Творения. Чтобы вернуть человека к прежнему состоянию, необходимо "переплавить" его, очистив в духовном огне (в иврите слово церуф обозначает "переплавлять, очищать от примесей; комбинировать, составлять" - например, буквы. Отсюда связь с комбинированием букв, провоцирующим "переплавку"). Эта концепция видится нам близкой к объяснению мощного архетипического влияния образа огня на психику человека. В процессе практики ощущения адепта описывались в следующей терминологии: он видел свое отражение, причем не вне себя, а внутри, с внутренней стороны сферического зеркала. При этом в нем отражалась не телесная оболочка; все организменные покровы становились прозрачными, пропуская свет сияния духовной искры-центра, основу человеческой сущности14. Как только адепт видел внутренним зрением свой настоящий свет, тот проникал в него через глаза, и тело мгновенно "загоралось", не выдерживая энергетики сияния, - так проходила "переплавка". В трансе адепт переживал глубокую духовную трансформацию, ибо, согласно Учению, он действительно видел подобие Бога - свою собственную искру, частицу света Творца, поэтому он был словно перетворен заново. На примере данной техники мы видим активный контакт с централизованной сферой: на этапе, близком к кульминации, она сначала появляется вовне в визионерском опыте адепта, а затем сам человек оказывается ее центром, "физически" ощущая ослепительную игру света. В некоторых источниках сфера называется также кристаллом, но неизменно подчеркивается, что он правильной сфероидной формы и обладает зеркальными гранями (это вполне эквивалентно индо-дальневосточной драгоценности).
 Материал, приведенный выше, призван обосновать возможность интерпретации символа точка-в-круге в качестве фрактальной модели мироздания и "тонкого энергетического" каркаса человека. Факты психопрактик иллюстрируют высокое трансформирующее воздействие данной модели.

 Заключение

 Сможет ли человек, достигший технологических и рациональных высот, когда-нибудь до конца постичь суть тысячелетних символических образов? Одним из препятствий, на наш взгляд, является проблема "перешифровки" аллегорического эмоционального языка духовных традиций на строгий, сухой и точный язык науки. Специфика различий гуманитарного знания и естественных наук также пока не позволила выработать объективный критерий комбинирования и совместной обработки информации из обеих областей одновременно.

 Предположения данной работы:

 1. Символы представляют собой класс образов, кодирующих голографические волновые информационные структуры, которые влияют на программу биологической жизни и сознания человека, а также соединяют его с более высокими уровнями космического сознания.
 2. Символы, в качестве языка "идеографической кибернетики", отображают нейрофизиологические механизмы и способы информационного программирования человеческого организма.
 3. Символы могут послужить ключами к новому структурированию информации.
 4. В эпоху глобального катаклизма и разрушения конвенциональных средств связи символы могут помочь сформировать принципиально новую систему передачи информации.

 На рубеже XXI века, согласно предсказаниям ведущих духовных традиций и современным комплексным исследованиям15, человечество вступает в новый этап существования ноосферы Земли и контакта с космическим сознанием, открывающий доступ к информационным ключам мира. Создавая уникальные для познания условия, данный этап может быть чреват глобальными изменениями условий жизни, которые потребуют от человека раскрытия резервного энергетического потенциала. Символы, как шифры скрытых алгоритмов психики, могут помочь сформировать новый подход к фундаментальным основам взаимодействия сознания и физической реальности и выработать защитные механизмы человека в экстремальных условиях для психосферы Земли. Вероятно, мы стоим на пороге нового открытия, способного радикально изменить взгляды на человеческую природу, внутренние ресурсы и перспективы развития сознания.

 ПРИМЕЧАНИЯ

 1 Scientific American. V. 222. 1970. ? 2. P. 83-87.
 2 По материалам подборки журналов Science, Scientific American, the Journal of Neurosci-ence, Psychobiology, The Journal of Psychology, Science in the USSR, Science in Russia.
 3 Именно так на иврите звучит женское имя, известное по русскому переводу как Ева.
 4 Пардес ("сад") - согласно Талмуду и текстам Литературы Покоев, область, напоминающая мир Престола и Меркавы. Раши в комментариях на трактат Хагига (14б) пишет: "Вошли в Пардес - поднялись на небо, благодаря знанию Имени". Также Пардес - акроним из первых букв ивритских слов пшат ("простой"), рэмез ("намек"), драш ("иносказание"), сод ("тайна"), обозначающий совокупность методов толкования Учения (пшат - буквальный, рэмез - аллегорический, драш - гомилетический, сод - мистический).
 5 Через арамейский расшифровывается как акроним - "я душу мою пишу, даю".
 6 В индуизме - эфирная субстанция, носитель качества звука.
 7 В китайской культуре хорошо известно понятие "звука яшмы" (или "нефрита" - общего символа драгоценности), в непостижимом звучании которого, по выражению В. В. Малявина, исчерпываются все смыслы.
 8 Названия сфер давались, очевидно, согласно многократно повторявшимся и схематизированным ощущениям визионеров.
 9 Литература Покоев (????? ???????) - жанр ранней еврейской мистики, восходящий к периоду Мишны и Талмуда.
 10 "Книга образа". Приблизительно первая половина XIII века; создана в кругах, близких к геронским каббалистам.
 11 К этому примеру неоднократно обращался в многочисленных статьях К. И. Иваненко.
 12 Материал получен непосредственно от студента, инициированного в данную технику в монастыре указанного типа, лично доходившего до второй стадии практики.
 13 Именно так многими исследователями описывается "кольцевая структура" библейских Псалмов. См. напр.: Сэфер Теhилим мефораш беяд Амос Хахам. Йерушалаим: Мосад ха-рав Кук, 1979, с. 33 (ивр.).
 14 Уточним: сфера, скорее, была подобна кристаллу, внутри которого проникшие вглубь лучи играли и показывали несколько отражений - тонких тел человека; одно из них, согласно некоторым классификацям, отражало двойника телесного человека, а остальные являли только аурический свет разных уровней.
 15 А. Г. Ли, А. Ю. Арапов. О возможности возникновения в ближайшей перспективе глобального катаклизма и необходимости регулирования и обеспечения безопасности психосферы населения Земли // Парапсихология и психофизика. № 1 (27). 1999. С. 169-175.

 ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

 1. Barinaga M. Visual System Provides Clues to How the Brain Perceives // Science. V. 275. 1997. ? 14.
 2. Crick F., Koch Chr. The Problem of Consciousness // Scientific American. V. 267. 1992. P. 153-159.
 3. Gardiner A. H. Egyptian Grammar. Oxford, 1927.
 4. Hurtak J. J. The Book of Knowledge. The Keys of Enoch. The Academy for Future Science, California, 1977.
 5. Idel M. The Mystical Experience in Abraham Abulafia. NY, 1988.
 6. Schneider M. "Joseph and Osnat" and Early Jewish Mysticism // Kabbalah: Journal for the Study of Jewish Mystical Texts. V. 3 (1998). P. 302-344.
 7. Schаpher P. Synopse zur Hekhalot-Literatur. Tubingen, 1984.
 8. Taoist Meditation and Longevity Techniques. Ann Arbor, 1989.
 9. Zeki S. The Visual Image in Mind and Brain // Scientific American. V. 267. 1992. P. 68-76.
 10. Вернадский В. И. Живое вещество и биосфера. М.: Наука, 1994.
 11. Гаряев П. П. Волновой генетический код. М.: Институт Проблем Управления РАН, 1997. С. 24-33.
 12. Голан А. Миф и символ. М., 1994.
 13. Евсюков В. В. Мифология китайского неолита. Новосибирск: Наука, 1988.
 14. Зрительные образы: феноменология и эксперимент (сб. переводов). Душанбе, 1971 - 1974, в. 1-4.
 15. Иваненко К. И. Meditational Images as Metaprogrammes for Scientific Research, // VII-th International Conference on Psychotronics. Carrolton, USA, December, 1988.
 16. Налимов В. В., Дрогалина Ж. А. Реальность нереального. Вероятностная модель бессознательного. М., 1995.
 17. Нарада "Сангитамакаранда" / пер. Ю. Алехановой // Музыкальная эстетика стран Востока. М.: Музыка, 1967. С. 106-107.
 18. Раби Шимон. Фрагменты из книги Зоhар / Пер. с арамейск. и коммент. М. А. Кравцова. С. 229-230.
 19. Серов И. Аналитическое программирование информационно-обменных процессов активных биологических форм. Развитие и цикличность. Спб., 1998.
 20. Синельников В. Б. Формирование образного мышления дошкольников (на материале детской конструктивной деятельности). Диссертация на соиск. ст. к. пс. н. М., 1989.
 21. Топоров В. Н. Мандала // Мифологический словарь. М., 1992.
 22. Юнг К. Г. Проблемы души нашего времени. М.: Прогресс, 1993.

Наталья Заболотная НА ПОРОГЕ НОВОГО СОЗНАНИЯ О природе некоторых символов в мистике